Этот материал  опубликован на нашем сайте благодаря помощи работников Можайской городской библиотеки.

От редакции сайта

Исторический очерк  Валентина Ивановича Горохова  под названием «Историческое прошлое Можайска»  публиковался в  нескольких номерах газеты «По Ленинскому пути» (так прежде называлась наша районная газета) в 1957 году, начиная с №85 от 17 июля и кончая №103.

Повторная перепечатка этого же материала  была сделана в газете «Новая жизнь»  в 1994 году (начиная с № 67 от 15 июня), но уже под названием «У самого сердца России». Эта перепечатка была короче предыдущей, примерно, на два машинописных листа. Какова причина этого сокращения – не известно. Возможно, потеря окончания статьи.

Свое повествование Валентин Иванович довел до 1618 года (Деулинское перемирие), и на этом публикация была  прекращена. Похоже, что  остальной материал был уже готов к печати,  но по каким-то причинам, о которых можно лишь догадываться, газета перестала печатать этот очерк. Я не исключаю того,  что  работа можайского краеведа показалась кому-то  идеологически не выдержанной. Обращает на себя внимание одна деталь - Валентин Иванович в своем очерке не дал ни одной ссылки на классиков марксизма-ленинизма. Нет у него и оценки исторических событий с позиций классовой борьбы. В то время это расценивалось как серьезнейшее  упущение в любой научной работе.  Возможно, что именно по этой причине редактору газеты Н.С. Ильину было предложено прекратить дальнейшую публикацию.

Отдельной книгой эта работа так и не было издана.

Архивов В.И.Горохова я не видел, с его родственниками не общался, поэтому у меня нет никой информации относительно того, какова судьба   накопленного им  исторического материала.  Я даже не могу судить о том, до какого времени он довел свое исследование. Но, убежден в том, что этот материал был обширнее газетных   публикаций 57 и 94 годов.  Будем надеяться на то, что  архив нашего можайского краеведа все же сохранился, и  когда-нибудь мы сможем найти полную версию его исторического очерка.

Владимир Куковенко

Историческое прошлое Можайска

№1

Наш небольшой город Можайск был центром значительной территории, простиравшейся на западе за реку Гжать, на севере – до реки Рузы, на востоке – почти  до верховьев реки Нары и на юге до реки Оки и нижнего течения ее притока Угры. В разное время границы этой территории сильно изменялись.

Человек появился здесь очень давно. Отдельные находки орудий и обломков глиняной посуды нового каменного века были сделаны и под самым городом Можайском и в разных местах нашего района: у селений Аксентьево, Беззубово, Долгинино, Большое Соколово, Тетерино и др., а в окрестностях Халдеева обнаружены две стоянки (одна из них стоянка–мастерская кремневых орудий), датируемые периодом пяти тысяч лет до начала нашей эры.

При переходе от нового каменного века к бронзовому в наших местах развилась так называемая фатьяновская культура: отдельные находки предметов этой культуры, в частности искусно отшлифованные каменные топоры-молоты со сверленными отверстиями, найдены также во многих местах района. Найденные у нас обломки глиняной посуды этой культуры были датированы временем за две с половиной тысячи лет до нашей эры. Стоянки и могильники этой культуры в наших местах, несомненно, имеются , но пока не обнаружены.

В начале первого тысячелетия до нашей эры человечество в наших местах стало  пользоваться  железом и тем самым вступило в ранний железный век. Памятниками этого века являются городища (по-местному городки) на реке Москве у деревень Троица и Тетерино, затем на реке Исконе против деревни Долгинино и на реке Колоче ниже деревни Горки; к таким же городищам относится, может быть, и очень интересное, но мало исследованное городище на реке Протве ниже деревни Гальчино. Сходны с городищами, но от них отличаются отсутствием валов и рвов селища этого же времени, например, на реке Москве выше деревни Троица и деревни Исавицы. Могут быть обнаружены у нас и другие, еще неизвестные городища и селища этого времени; работающей в последние два года в нашем районе археологической экспедицией уже найден еще ряд городищ и селищ, причем большинство из них, так же как и городища у деревень Горки и Троица, относятся к так называемому Дьякову типу. По-видимому, население этих городищ и селищ уже было оседлым и занималось не только охотою и рыболовством, но также скотоводством и земледелием. Железо, как и медь, применялось  сравнительно мало и преимущественно для украшений; в очень большом употреблении были изделия из кости (наконечники стрел и др). Глиняная посуда лепилась еще без помощи гончарного круга, вследствие  чего была неправильной формы; материалом для нее служила глина, смешанная с каменной дресвой. Археологические исследования наших городищ Дьякова типа показали, что человек обитал в них между VIII веком до начала нашей эры и V веком нашей эры.

По существующему в науке мнению, население этих городищ и селищ еще не было славянским, а принадлежало к племени, родственному современным мари, мордве и т.п. Одним из доказательств такого мнения служит наличие в наших местах названий некоторых рек (Москва, Протва, Исма, Каржень и др.), которые для нас непонятны, но могут быть объяснены языками упомянутых народов.

Культура Дьякова типа во второй половине первого тысячелетия нашей эры сменилась в наших в наших местах более высокой славянской культурой. Приход славян, по-видимому, не был внезапным и опустошительным военным нашествием: на длительное и, в основном мирное, соседство старожилов и новых пришельцев  указывает не только то, что сохранились многие старые географические названия, но и то, что еще целый ряд слов такого же происхождения вошел в состав русского языка.

При наступлении славян древнейшее население постепенно или сливалось с ними  или  уходило далее на восток. Из славянских племен наш край заселили два: кривичи и вятичи. Раньше начали свое движение, но и раньше закончили его кривичи; они двигались к нам с северо-запада, с верховьев Днепра и Волги по рекам Гжати, верхнему течению реки Москвы, по рекам Исконе и Рузе. Несколько позже, с юга, с верховьев реки Оки, пришли к нам и в значительной части района смешались с кривичами вятичи. Славянскими памятниками являются, с одной стороны, городища и селища, а с другой, места погребения с насыпанными над ними курганами, называемые иногда местным населением «кучками» или, совершенно неправильно «французскими могилами».

Так как славянские городища и селища очень трудно отличить от более поздних, то важнейшими для изучения археологическими памятниками славянской культуры являются курганы. Обычай хоронить в курганах принадлежал только сельскому населению, и поэтому ценных кладов в них быть не может. В курганах вместе с человеческими костями почти всегда находят глиняные горшки с остатками ставившейся умершему пищи и, гораздо реже, металлические принадлежности одежды, бытовые предметы, например, кресало для высекания огня, гребни, женские украшения, а также, но очень редко, оружие. По этим предметам, а особенно по женским украшениям возможно определение племени и эпохи. Курганы кривичей в нашем районе были раскопаны на реке Исконе у деревни Новинки и села Абрамова. Затем очень древние курганы кривичей, относящиеся к XI, а может быть, и к X веку были раскопаны в 1927 году на левом берегу реки Москвы против парка совхоза «Красный стан». Здесь мужчины были похоронены с их оружием (копьями, боевыми топорами); это можно объяснить как древностью этих курганов, так и тем, что здесь кривичи вышли за границу расселения своего племени. В этой части нашего района курганы кривичей найдены к югу от реки Москвы лишь в самом парке совхоза «Красный стан», но не такие древние, и к ним примешаны курганы уже другого славянского племени – вятичей, шедших навстречу кривичам с юга. Известно, что древнейшим славянским погребальным обычаем было сожжение их покойников, и вот в парке совхоза  «Красный стан» в некоторых курганах были найдены пережженные человеческие кости. В восточной части района вятичи перешли через реку Москву к северу, и их курганы рядом с кривичскими были обнаружены против села Большое Тесово, затем ниже совхоза  «Красный стан» и даже  к северу от села Клементьево – у села Воскресенского Рузского района. Западнее вятичи так далеко на север не продвинулись: смешение их с кривичами было обнаружено при раскопках курганов лишь в юго-западной части района, между селениями Гальчино и Кортуново, где также  были найдены и трупосожжения. Соседние Уваровский и Гжатский районы, по имеющимся сведениям, являются сплошь кривичскими.

У самой юго-восточной границы района на реке Протве против деревни Мерчалово, Верейского района, были обнаружены только поздние вятичские курганы XIII - XIV веков, а с  XIV века курганный обычай погребения в наших местах вообще исчезает.

Еще при первых русских князьях в заселенной славянами местности  были выделены из селений административные центры – погосты, впоследствии превратившиеся в села. Позднее, как укрепленное  место и общий центр прилегающей территории, возник город Можайск. Когда и какими князьями он был основан – точных сведений нет. До самой середины XII века летописи ничего не говорят о всем пространстве между верховьями реки Волги и реки Оки. Неизвестны  время и причина основания не только Можайска, но и всех находящихся здесь городов: Твери (ныне Калинина), Волока Ламского (ныне Волоколамск, упоминается с 1135 года), Рузы, Звенигорода, Вереи, Боровска, Медыни и Калуги. Верховья реки Протвы впервые упоминаются в 1147 году, когда новгород-северский князь Святослав Ольгович победил здесь и взял в плен каких-то голядей, считаемых некоторыми учеными одним из литовско-латышских племен; после этой победы состоялась знаменитая встреча Святослава Ольговича с его союзником ростово-суздальским князем Юрием Долгоруким в Москве, которая с этого упоминания о ней начинает свою 810-летнию историю. Волость Исконна, расположенная, очевидно, по реке Исконе, упоминается впервые в грамоте 1150 года смоленского князя Ростислава Мстиславича при перечислении им волостей, платящих ему дань («Во Исконе дани 40 гривен…»). Упоминание смоленским князем Исконны, а также и волости Ветьской (ныне ст. Вецы, Гжатского района) можно связать с тем, что, как мы видели, эти места заселялись кривичами, центром которых был Смоленск.

Ни Можайск, ни другие наши места в XII  веке еще не упоминаются. Только в некоторых вариантах народной былины о Садко говорится о постройке последним в Новгороде церкви Николы Можайского. Садко, по летописям, действительно построил в Новгороде в 1167-1173 годах церковь, но только Бориса и Глеба; замена же в былине такого названия именем Николы Можайского является, очевидно, делом более позднего времени. В летописях имеются указания, что еще  в конце XI века и начале XII Владимир Мономах неоднократно ходил из Владимира на Клязьме в Смоленск и обратно; что во второй половине XII века прямое сообщение между Владимиро-Суздальской и Смоленской землями является вполне устоявшимся. А так как проложить «дорогу прямоезжую» через тогдашние непроходимые леса при отсутствии достаточно густого населения и промежуточных  населенных пунктов было бы невозможно, то следует считать, следуя мнению высказывавшихся по этому вопросу ученых, что в XII веке Можайск уже существовал и одной из причин его возникновения было важное географическое положение на скрещении путей с запада на восток, т.е. от Смоленска к Москве, и с севера на юг, т.е. от Новгорода к Чернигову и Киеву.

№2

Как известно, благодаря существовавшей тогда удельной системе, древняя Русь была раздроблена на отдельные земли; Можайск находился между четырьмя землями: Смоленской (со стороны Вязьмы), Новгородской (ее ближайшим пунктом был Волок Ламский), Владимиро-Суздальской (с  ближайшим городом Рузой) и Черниговской, границы которой с юго-запада в те времена приближались к Москве на 70 километров; Верея и Боровск должны были находиться в Черниговской земле. Решая вопрос, в какой из этих земель был основан Можайск, приходится сразу отбросить предположение об основании его новгородцами, так как он находится на правом, южном берегу реки Москвы и, следовательно, защищен ею как раз со стороны Новгорода. Также нельзя думать, что Можайск (имеется ввиду его крепость, в древности называвшаяся «городом»), был  построен смоленскими князьями: широкий и глубокий овраг речки Можайки делал Можайскую крепость (на современной «Соборной горе») неприступной именно с северо-западной стороны, т.е. именно от Смоленского княжества.

Из остающихся двух предположений наиболее вероятным является предположение об основании Можайска со стороны Черниговской Земли против земли Смоленской и для прикрытия ближайшего волока с реки Москвы на реку Протву. Это подтверждается и тем, что во Владимиро-Суздальской земле не было принято давать городам названия, оканчивающихся на –СК. Между тем таких названий очень много к юго-востоку от Можайска: Боровск, Кременск (ныне село), Мосальск, Мещевск, Козельск, Серенск, Серпейск, Оболенск (ныне село), Воротынск, Брянск, Мценск и другие. Существует и иные основания для предположения, что Можайск был основан черниговскими князьями.

Приняв это, можно по летописям искать время, в которое у черниговских князей были враждебные отношения со смоленскими князьями и Новгородом,  вследствие чего оказалось нужным построить такую сильную крепость, как Можайск.

Прежде всего, это было время большой княжеской междоусобицы в середине XII века, одним из эпизодов которой является упомянутый поход Святослава Ольговича в 1147 году; после своей победы над голядями в верховьях Протвы он продолжал некоторое время военные действия и далее в Смоленской земле, в верховьях реки Угры. Черниговские  князья ссорились со смоленскими и владимировскими из-за Киева и Новгорода; в 1181 году, наняв половцев, черниговский князь Святослав Всеволодович совершил опустошительный поход из своей земли прямо на север к устью реки Тверцы на соединение с союзными новгородцами, а затем в верхнее Поволжье, в земли владимирского князя Всеволода III; отсюда часть своих войск он отправил обратно, а сам, отдохнув в Новгороде, продолжил воевать уже в Смоленской земле. Вероятно, во время этого похода Можайск уже был, и Святослав Всеволодович пользовался им и принадлежавшим его союзникам –новгородцам Волоком Ламским, как опорными пунктами.

Важную роль, как пункт на пути от Чернигова к Новгороду, Можайск мог играть и в 1224-1231 годах, когда черниговский князь Михаил Всеволодович сделался князем и в Новгороде. Из-за этого ему пришлось вступить в упорную борьбу с ранее княжившим в Новгороде князем Переяславля-Залесского Ярославом Всеволодовичем (отцом Александра Невского) и в ходе этой борьбы то уезжать из Новгорода, то снова возвращаться. Так как он не мог ездить в Новгород через землю вражеского смоленского князя, то, вероятно, ему приходилось пользоваться дорогой через Можайск на Волок Ламский.

В ходе этой борьбы Ярослав опять добился княжения в Новгороде и, так как Михаил не прекращал своих сношений с новгородцами, то двинулся на него со своими переяславцами, новгородцами и с племянниками Васильком, Всеволодом и Владимиром Константиновичами, князьями ростовских уделов. В связи с этим походом в летописи находится первое упоминание о Можайске, как о черниговском городе, а именно: войдя в землю Михаила в 1231 году, Ярослав с племянниками Константиновичами осаждал Можайск. Взять его они не могли и, уничтожив окрестности и даже хлеба на полях, отступили. В то же время сам великий князь владимирский, брат Ярослава Юрий, стоял в Уполозах на реке Вори (к югу от современного Гжатска), пункте, имевшем большое стратегическое значение, так как  там дорога с юга к Новгороду пересекалась дорогой от Москвы к Смоленску. Из описания этого похода видно, что в 1231 году Можайск был уже сильной крепостью; враг был отражен с серьезными потерями: у новгородцев был убит один из военных начальников, Алдан Подвойский, а старших дружинников Ярослава –Иван  Боша. Очевидно, что в это время Можайск имел уже значительное население, так как из описаний не видно, чтобы Михаил успел прислать на помощь городу свое войско, а следовательно, оборона велась одними жителями.

Историческая добросовестность требует признать, что в то время, как большинство летописей, рассказывая об этом событии, называют Можайск, другие летописи называют Мосальск (ныне город Калужской области); некоторые летописи смешивают оба эти города и говорят о «Мосайске». По-существу, это не меняет дела, так как видно, что оба эти города были известны летописцам, и в 1231 году Можайск действительно существовал.

Батыево нашествие на Русь 1237-1240 годов вызвало распад Черниговского княжества на отдельные слабые владения. Как видно из дальнейшего, его северо-западная часть, вместе с Можайском, была захвачена смоленскими князьями, а северо-восточная, с Боровском и Вереею, -рязанскими.

Второе летописное упоминание о Можайске связано с рассказом о ярославском князе Федоре Ростиславиче Черном, происходившем из рода смоленских князей. Летописец считает нужным объяснить, как Федор получил Ярославль, принадлежащий роду владимиро-суздальских князей. Он был младшим сыном смоленского князя Ростислава Мстиславича. Вступив в наследование Смоленской землей, его старшие братья выделили ему в удел только Можайск. Федор был этим недоволен и женился на дочери умершего ярославского князя Василия Всеволодовича, Марии, получив за ней в приданое Ярославское княжество. Летописец не объясняет, почему тогдашний великий князь  Владимирский и другие владимиро-суздальские  князья уступили бескорыстно такое важное княжество чужаку Федору, вместо того, чтобы оставить его за собою.

Ряд указаний и хронологические расчеты позволяют предположить, что этот переход Федора, первого упоминаемого в истории можайского князя, в Ярославль произошел между 1255-1267 годами, вероятнее всего, после 1262 года; то есть в последние годы великого княжения Александра Невского, после народного восстания в Ярославле против татарских сборщиков дани. Долго ли до своего перехода в Ярославль княжил Федор Ростиславич в Можайске и какова в нем была его деятельность, неизвестно. Вряд ли Федор Ростиславич, получив Ярославль, мог сохранить за собою также и Можайск, вряд ли он и вернул его обидевшим его старшим смоленским братьям. Можно думать, что в обмен на Ярославль он передал Можайск в состав Владимирского  великого княжения, а наследник Александра Невского, тверской князь Ярослав Ярославич присоединил Можайск к своим личным тверским владениям. На это указывают такие факты: пользуясь ослаблением Руси после Батыева нашествия, мелкие литовские князья стали сильно беспокоить своими набегами  Русскую землю. В бою с ними на одной из переправ через реку Протву был в 1248 году убит брат Александра Невского, московский князь Михаил Хоробрит. В 1285 году литовцы напали на волости, принадлежащие тверскому епископу, в том числе Олешну по речке Олешне (ныне Алешин), притоку реки Гжати. Но Олешня всегда была в числе Можайских волостей. Войска тверское, волоцкое, ржевское, даже московское и Дмитровское, соединились и разбили литовцев, но можайское при этом почему-то не упоминается: может быть, летописец считал его в числе тверского.

В 1293 году войско Дюденя, брата татарского хана, призванное перессорившимися русскими князьями, разграбило и сожгло много русских городов; из них летописец перечисляет одиннадцать важнейших, и в том числе Можайск. После сожжения Можайска татары двинулись к Твери. В это нашествие татары разоряли только города Владимирского княжества, а в Смоленскую землю не заходили.

Связь Можайска со Смоленском в конце XIII века ослабла и потому, что в это время из Смоленского княжества выделилось Вяземское, а попытка смоленских князей вернуть его в 1301 году была отбита с кровавыми потерями для них.

Разорение Можайска в 1293 году не помешало ему вскоре же восстановить свое значение. С конца XIII века начинает усиливаться тогда еще очень небольшое Московское княжество, в которое первоначально, кроме Москвы, входили только Звенигород и Руза. Великая роль московских князей известна: они сумели собрать в единое государство раздробленную Русскую землю; при сыне Александра Невского Данииле к Москве присоединился Переяславль Залесский, а у рязанских князей была отнята Коломна с нижним течением реки Москвы. Сын Даниила, Юрий, в 1303 году, в первый год своего княжения, пошел вместе со своими братьями на Можайск, взял его и можайского князя Святослава увел в плен. Неизвестно, чьим сыном и из каких князей, смоленских или тверских, был этот Святослав; если он был из тверских князей, то присоединение Можайска к Москве можно считать началом кровавой борьбы московских князей за великое княжение Владимирское.

По одному летописному сообщению, Юрий Данилович дал Можайск в удел своему деятельному сподвижнику, младшему брату Афанасию Даниловичу, умершему в 1322 году городским князем.

После присоединения в 1303 году к Москве начинается важная историческая роль Можайска, как западного форпоста Москвы.

№3

   Значение присоединения в 1303 году Можайска со всем верхним течением реки Москвы к Москве видно из того, что по завещанию московского князя Ивана Даниловича Калиты (1328 год) Можайск и Коломна были назначены в удел старшему из сыновей Калиты Симеону; Звенигород же и Руза (первое упоминание!) даны в удел второму сыну.

Важность Можайска для Москвы объясняется как его торговым значением на пути с запада на восток, так и тем, что в это время на западе обозначился опасный враг в лице князей усиливавшейся в конце XIV  века Литвы. Знаменитый Гедемин объединил под своей властью не только мелкие литовские княжества, но и почти всю  южную (вместе с Киевом) и западную Русь. Слабое Смоленское княжество не могло останавливать набеги литовцев на лежавшие далее русские земли; мало того, смоленские князья были вынуждены заключить союзный договор с Гедемином.

 В ответ на нападение литовцев на русские земли Иван Калита с другими русскими князьями посылал в 1335 году своих воевод к захваченным литовцами городам за Ржевом, а в 1340 году и к самому Смоленску, конечно, через можайскую территорию.

 В 1341 году, узнав о смерти Ивана Калиты, Гедимин послал своего сына Ольгерда с большим войском на Московскую землю;  1 октября, приблизившись с северо-запада и взяв по пути городок Тишинов (к северу от Гжатска), Ольгерд подошел к Можайску, выжег посад, оставленный запершимися в «городе» (то есть в крепости на Соборной горе) жителями, осаждал некоторое время самый город, но взять его не смог и отступил, ограничившись разорением сел на пути и уводом в плен их населения. Оборона Можайска велась лишь местными силами, что указывает на значительное число имевшегося в нем ремесленного и торгового населения; новый московский князь Симеон Гордый не успел помочь Можайску, так как в то время не имел в сборе войск. С можайской стороны  был убит один из руководителей обороны, какой-то Ругота, очевидно из бояр или детей боярских; в 18 километрах к северу от Гжатска на реке Гжате и сейчас существует деревня Руготино, возможно, ему принадлежавшая.

Став по смерти Гедимина великим князем литовским, Ольгерд впоследствии не один раз ходил к Москве, но выбирал себе уже другие пути. О нем так говорят современные историки: «Власть литовского князя Ольгерда (1345-1377) распространилась на большинство западных русских земель. Ольгерд видел в московском князе помеху дальнейшему распространению литовского государства» («История СССР», т.1, под редакцией Грекова и др., издание 2, М., 1947, стр.196).

В 1352 году на Русь пришла чума; со стороны Смоленска она распространилась к Москве и на все другие города; некоторые из них вымерли целиком. В 1353 году от нее умер сам великий князь Симеон с сыновьями, оставив завещание, по которому весь свой личный удел, в том числе Можайск, а также и купленные земли, передавал своей вдове княгине Марии, с оставшимся в живых одним из сыновей; так как княгиня Мария происходила из рода тверских князей, то, не доверяя своим братьям, Симеон завещал быть при ней ее дяде, Василию Михайловичу Кашинскому. Последний имел какое-то близкое отношение к Можайску.

Великим князем стал следующий сын Калиты Иван Иванович. При нем Ольгерд продолжал свои нападения на Русскую землю. В 1356 году он захватил Брянск и Ржев, как подступы к Московскому и Тперскому княжествам. Однако в 1358 году, как сказано в одном старинном источнике, «князь Василий Михайлович Тверской со своими Можайскими полки (полками) взял Ржев, а Литву изгнал».

В составленном еще в 1356  году  Иваном Ивановичем завещании на первом месте из московских городов опять назван Можайск; в том же завещании говорится об отошедших к Москве рязанских местах; как видно из более поздних документов, в числе этих бывших рязанских мест были соседние Верея и Боровск; до захвата рязанскими князьями они входили в состав Чернигово-Северского княжества, распавшегося после Батыева нашествия.

В 1359 году, по смерти Ивана Ивановича, московским князем стал его сын Дмитрий, впоследствии прозванный Донским. В 1363 году с низовьев Волги в Можайск и другие русские города до самого Белого озера опять приходила чума и свирепствовала несколько лет. После ее прекращения возникла междоусобица среди тверских князей. Как старший из русских князей, Дмитрий Донской вмешался в нее и в 1366 году посылал свои войска в принадлежавшие тогда тверским князьям и тверской епископии места по средней и нижней Гжати. Тверской князь Михаил обратился за помощью к Ольгерду. Это дало последнему повод совершить несколько больших походов к Москве совместно с полками тверского князя и вынужденного вступить в союз с Ольгердом смоленского князя Святослава.

Во время второго из этих походов произошел интересный эпизод. Враги с разных  сторон двинулись к Москве, сам Ольгерд шел мимо Волока Ламского (взять его ему не удалось). Святослав же  смоленский в декабре 1370 года прошел юго-западную часть Можайской земли, взял в верховьях р. Протвы (в старину Поротвы) городок Поротву (должен был  находиться у границы Можайского и Уваровского районов) и, идя  далее к Москве, Верею (это првое упоминание о ней). Взятые в плен жители были отправлены Святославом в Смоленск под прикрытием отряда с воеводою Везгривцем. Рассказ об этом содержится в одной смоленской летописи, которая далее говорит (в переводе):

«Погнались можайцы и побили смолян у Болонского леса, а всех пленных отбили, и было большое зло» (конечно, с точки зрения летописца, какого-то Игнатия Смолянина). Упомянутый Болонский лес находился у городка Болонска  (к югу от Гжатска) на старой дороге в Вязьму.

Можайские воины принимали участие во всех походах Дмитрия Донского, в частности в знаменитой Куликовской битве 8 сентября 1380 года. По сказанию об этой битве в ней было убито 60 бояр можайских, больше чем из  какого-либо другого города; конечно, здесь под боярами  следует подразумевать так называемых детей боярских, главную категорию военно-служилых людей Московского государства.

В 1382 году хан Тохтамыш внезапно подошел к Москве, обманом взял и выжег Кремль, после чего его отряды разграбили и сожгли ряд городов, в том числе и Можайск. Узнав, что один из татарских отрядов, направившихся к Волоку Ламскому, разбит собравшимися там войсками двоюродного брата Дмитрия Донского, князя  Владимира Серпуховского, и что сам великий  собрал войска в северных областях –Тохтамыш ушел обратно.

Для уничтожения зависимости от ханов Золотой орды Дмитрию Донскому пришлось продолжать деятельность по объединению всех русских земель. С этой целью он, собрав воинов со всего Владимирского княжения, и в том числе из Можайска, ходил в 1386 году к Новгороду Великому, а в 1388 году рати Можайская, Звенигородская и Волоколамская  посылались по его риказу к Нижнему Новгороду.

Дмитрий Донской умер в 1389 году. Его завещание является чрезвычайно важным историческим документом, в частности для Можайска. Предварительно следует вспомнить тогдашнее раздробление Русской земли.

Кроме Великого княжества Владимирского, в состав которого входило Московское княжество, существовали и другие, почти независимые княжества: Смоленское, Тверское, Ярославское, Нижегородско-Суздальское; каждое из  них имело свои уделы. Новгород и Псков также считались  независимыми. По верхней Оке, как обломки прежнего Черниговско-Северского княжества, оставались слабые мелкие владения, которые постепенно входили в состав Русского или Литовского государства.

Нашествие Тохтамыша показало, что феодально- раздробленная русская земля еще не в состоянии вести успешную борьбу с Золотой ордой; до окончания же этой борьбы нельзя было успешно противодействовать и литовской агрессии.

Объединению всех сил для борьбы с внешними врагами мешала система уделов в самом Московском государстве; сам Дмитрий Донской не смог от нее отказаться. В Московском княжестве уже существовал удел – Серпуховской. Не тронув его, Дмитрий Донской назначил и своим сыновьям уделы, разделив между ними доходы с Москвы, подмосковные села, города и волости Московского княжества. Кроме того, назначив своему старшему сыну Василию великое княжение Владимирское, он из него выделил части остальным своим сыновьям.

Из городов  Московского княжества с их волостями Василию досталась Коломна; второму сыну, Юрию,- Звенигород с Рузою и верейским Вышегородом; третьему, Андрею, - Можайск с Вереею, Медынью и Калугой; четвертому, Петру, - Дмитров; пятый сын, вскоре умерший Иван, получил незначительный удел; родившемуся уже после смерти Дмитрия его шестому сыну Константину удел был выделен впоследствии; Дмитрий Донской позаботился и о своей вдове, княгине Евдокии (Авдотье): он назначил ей пожизненно отдельные волости и села, как из собственных приобретений, в том числе Исконскую слободку (может быть, последней является современное Авдотьино на реке Исконе?), так и из уделов своих сыновей.

№4

В завещании Дмитрия Донского 1389 года мы встречаем первое перечисление Можайских волостей, это – Исмея (по верхнему течению р.Исмы, ныне в Верейском районе), Числов (ниже Исмеи), Боянь (между р. Рузой и ее правым притоком Педней в пределах нынешнего Осташевского района), Берестов (по нижнему течению р.Исконы; на ней еще в XIX веке ниже Клементьева была д. Берестово), Поротва (верхнее течение реки Протвы, большею частью в пределах нынешнего Уваровского района); Колоча (по реке Колоче; село Колоцкое находится в Уваровском районе у границы с Можайским); Тушков (почти по всему верхнему течению р. Москвы); центром был Тушков городок, в настоящее время деревня с имеющимся около нее городищем времени Димитрия Донского и ранее; на этом городище археологические раскопки производились в 60-х годах XIX века, затем в 1927 году, в 1949, 1953, 1954 и в текущем 1957 году); Вышнее (в Уваровском районе по самым верховьям рр. Протвы и Колочи; селение с таким названием существует); Глиньско или Глинеск (по реке Протве ниже волости Поротвы); Пневичи с Загорьем (в верховьях рек Рузы, Иночи и Яузы, притока Гжати); Болонеск (современное с. Никольское к югу от Гжатска м при впадении р. Оболони в р. Гжать); Коржень (по р. Корженке, лев. Притоку р. Протвы; деревня Коржень существует и ныне); Моишин Холм (селений с названием Холм- много; некоторые ученые думают, что это с. Холм в 36 км к югу от Гжатска, на старой дороге от Вязьмы к Москве; в XV – XVII в. этот Холм назывался Брагиным Холмом); последние две волости стали входить в число собственно Можайских волостей только со времени Дмитрия Донского.

  Помимо собственно Можайских волостей, тем же завещанием Дмитрий Донской включил в Можайский удел князя Андрея и другие волости: Верею (без Вышегорода, Косиц, Крапивны и др.), Рудь (по реке Руди, прав. Притоку р.Протвы), Гордошевичи, Гремичи, Сущев (положение последних трех волостей не выянено), Заберегу (вероятно, к востоку от реки Береги, прав. Притока р.Протвы), Калугу (упоминается в истории впервые), Рощу (между Калугою и Серпуховым).

В Можайский же удел Дмитрий Донской включил отошедшие от Смоленского княжества после каких-то переговоров Медынь и Товарково (последние при впадении р. Шани в р. Угру).

Под Москвою князь Андрей получил четыре села и два луга.

Из земель Великого Владимирского княжества князь Андрей получил купленное Московскими князьями бывшее Белозерское княжество (от Белого озера вниз по реке Шексне), Вольское, Шаготь и Милолюбский ез (то есть рыбный промысел; последние три там, где теперь Рыбинское водохранилище), а также с. Алексинское на реке ПекшеЮ в окрестностях г. Юрьева Польского.

Из полученных мест князь Андрей должен был передать своей матери в пожизненное пользование Верею, Числов и село Луцинское под Москвою.

Завещанием определяется также, сколько каждый из сыновей Дмитрия Донского должен был вносить со своего удела на уплату дани в Золотую Орду: Василий с Коломны -342 рубля, Юрий с Звенигорода и Рузы 272 рубля, Андрей с Можайска и др. -235 рублей, Петр с Дмитрова -111 рублей.

Из этого видно, как изменялась ценность уделов по их старшинству. Это же подтверждают  имеющиеся сведения о том, что при Дмитрии Донском главными торговыми городами Московского княжества были Коломна, Звенигород и Можайск.

Третий сын сын Дмитрия Донского Андрей Дмитриевич стал удельным князем Можайским и одновременно Белозерским по смерти отца, не имея еще семи лет от рождения; великому князю Василию было в это время лишь семнадцать лет, управление государством и уделами молодых князей первое время находилось в руках вдовы Дмитрия Донского Евдокии, его двоюродного брата Владимира Андреевича и старейших бояр.

Молодость князей благоприятствовала усилению литовской агрессии. Великий князь литовский Витовт выдал замуж за Василия свою дочь Софью. В 1395 году он воспользовался раздорами смоленских князей и захватил Смоленск. Василий ограничился заключением с Витовтом в 1396 году нового договора о границах; к тому времени последние на юго-западе подошли уже к Можайскому и Серпуховскому княжествам.

Когда в 1398 году Витовт стал угрожать и Новгороду, Василий, вступившись, послал туда наместником князя Андрея, пробывшего там до сентября 1399 года. Витовт отложил войну.

В 1401 году смоленский князь Юрий вернул Смоленск, но не на долго. В 1403 году в Можайске была открыта («явлена») находящаяся сейчас в Третьяковской галерее знаменитая икона Николы Можайского; это – вырезанное из дерева в человеческий рост изображение Николая чудотворца с грозным лицом, держащего в левой руке крепость с надписью «град Можае», а в правой меч очень древнего образца. Современные ученые считают, что эта икона была сделана гораздо раньше и не позднее XIII века.

Существовавшее в Можайске предание связывало обнаружение этой иконы с приближением каких-то врагов, очень возможно, литовцев.

В 1404 году Витовт вторично захватил Смоленск; с этого времени западная Можайская граница стала русской государственной границей почти на сто лет; около половины этого времени на ней происходили  военные действия.

Под этим же годом летопись сообщает (в переводе):

«Литовцы же, вступив глубже в страну Московскую, город Воротынск (ныне в Калужской ол.) взяли и в Козельске (там же) посадили посадников своих и близ Можайска воевали».

В 1406 году московский князь объявил войну Витовту. Мржайск служил базой для русских наступлений в сторону Вязьмы. В 1408 году был заключен мир; удалось вернуть лишь некоторые города: Смоленск и Вязьма остались за Литвою.

В 1408 году в Можайских местах свирепствовал мор.

В этом же году князь Андрей вызвал из своего Белозерского княжества старца Ферапонта Поскочина, основавшего там первый свой монастырь, и поручил ему основать и второй под Можайском. Этот Богородицерождественский Лужецкий монастырь имел военное значение, так как закрывал старую Смоленскую дорогу, обходившую Можайск по его северо-западной окраине и шедшую дальше на Звенигород и Москву. Вновь основанному монастырю были даны села и деревни (Мышкино, Тетерино,  Неровново и др.) не только под Можайском, но и под Калугой и на Белом озере; монастырю были даны такие слободки в самом Можайске: Кожевничья и Зарецкая; впоследствии монастырь очень расширил свои владения.

Еще раньше вокруг Можайска имелось целое кольцо монастырей, напоминавшее оборонительное кольцо монастырей вокруг Москвы, но к началу XV века можайский посад настолько разросся, что эти монастыри (Акиманский, Троицкий, Петровский  и другие) оказались в его черте и потеряли значение.

В декабре !408 года к Москве внезапно подошел татарский хан Эдигей. Для ее обороны великий князь оставил дядю Владимира и братьев Андрея и Петра. Отряды Эдигея разорили много городов, в том числе Верею, но к Можайску не подходили.

В 1413 году крестьянин Лука из села Колоцкого нашел в лесу икону Богородицы. К этому отнеслись, как к чуду. Лука ходил с иконой в Можайск, в другие города и даже в Москву, где его торжественно встречали. Лука собрал много денег, построил хоромы, устраивал пиры, завел собственных охотников, которым позволял спорить из-за добычи, особенно из-за медведей, с охотниками самого можайского князя; тогда последние поймали  громадного медведя и нарочно повели мимо хором Луки; Лука выскочил, чтобы отбить медведя, но того выпустили и он сильно помял Луку. Опасаясь смерти, Лука призвал князя Андрея, покаялся, просил прощения и собранные деньги передал ему для постройки монастыря  честь найденной им иконы.

Основанный князем Андреем Колоцкий монастырь тоже имел военное значение, так как закрывал опасное направление к Можайску с запада.

В 1425 году умер великий князь Василий Дмитриевич, оставив великое княжение сыну Василию Васильевичу. Еще при жизни Василия Дмитриевича предвиделась княжеская междоусобица из-за порядка  престолонаследия.  Так как древний порядок заключался в наследовании от брата к брату, то второй Василия Дмитриевича Юрий Звенигородский и Галицкий считал своим правом наследовать Василию Дмитриевичу. Поэтому Василий  Дмитриевич в своем завещании поручил своего десятилетнего сына опеке младших братьев Андрея и Петра. По смерти брата Юрий отказался присягнуть племяннику и уехал в Галич готовиться к междоусобной войне. Князь Андрей с братьями Петром и Константином и с самим малолетним великим князем выступили против Юрия и заставили его бежать. Был заключен мир; от своих претензий Юрий  не отказался до решения хана, к которому, впрочем, не обращались долгое время.

В 1426-31 гг. во всех русских областях был сильнейший мор, и в 1428 году умер один из младших братьев Андрея князь Петр Дмитровский.

   Горохов В.И.

 Преподаватель средней школы №1