МАТЕРИАЛЫ И ИССЛЕДОВАНИЯ ПО АРХЕОЛОГИИ СССР. № 31

Город Можайск расположен в 100 км к западу от Москвы. Живописная местность, сильно пересеченный рельеф, массивы хвойных и смешанных лесов, извилистая лента Москвы-реки и пойма высохших теперь рек Можайки и Куширки создают прекрасный ландшафт города. Отовсюду из города виден и привлекает внимание силуэт Нового Никольского собора, стоящего на возвышенности, отделенной с юго-востока от жилых районов глубокими оврагами и рвом. Этот овраг смыкается своими концами с поймой р. Можайки, отрезая стоящую в ее излучине Соборную гору. Это место не сохранившегося до нас каменного кремля. Своим изолированным положением и характером рельефа кремлевский холм значительно выделяется и главенствует над окружающей его территорией, несмотря на то, что Брыкина гора – с севера, Воскресенская – с запада, Петровская и Богородицкая – с юго-запада равны ему по высоте (рис. 1).

С юга и юго-запада протекала речка Мжут с топкими болотистыми берегами. В районе деревень Ново-Сурино и Мыза в древности находились плотины, поддерживавшие заболоченность территории. С запада в районе Татариново и несколько севернее Марфиного брода снова шли непроходимые болота. Таким образом, город окружало двойное кольцо водных преград: наружное было образовано реками, запрудами и непроходимыми болотами, внутреннее – петлей р. Можайки, оврагами и рвом, охватывавшим непосредственно кремлевский холм (рис. 2).

Несомненно, что крепость располагалась на этом, превосходно защищенном самой природой холме еще тогда, когда Можайск был городом Смоленского княжества.

В 1293 г. город был сожжен татарами во время известного похода Дюденя. В 1303 г. Можайск был присоединен к Москве и занял видное место в числе городов княжества. Иван Калита завещал его старшему сыну Семену, причем Можайск стоит в завещании на первом месте, перед Коломной1. Духовная грамота Дмитрия Донского 1389 г. также свидетельствует, что Можайск сохранял свое важное значение: он назван здесь третьим, после Коломны и Звенигорода 2.

В XIV и XV вв. на посаде Можайска возникает ряд монастырей, частью, возможно, игравших роль форпостов крепости; восемь из них упоминаются в писцовой книге Можайска 1596–1598 гг. (Петровский, Иоакимо-Анненский, Лужецкий, Сретенский, Благовещенский, Борисоглебский, Троицкий, Петропав-ловский)3. Сохранился Лужецкий Фера-понтов монастырь, основанный на берегу Москвы-реки в 1408 г.; от Иоакимо-Анненского монастыря, стоявшего на дороге Верея – Новгород, сохранилась лишь северная стена церкви Иоакима и Анны постройки начала XV в. В удалении,за деревней Тетерино, к северу от города, около Москвы-реки стоял Игумновский монастырь. Все эти монастыри располагались внутри описанного выше внешнего кольца естественных преград.

В XVI в. Можайск продолжал играть роль значительной крепости.

В годы крестьянской войны начала XVII в. и борьбы с интервентами Можайск сыгралзначительную роль, задерживая врагов на подступах к Москве. При этом крепость сильно пострадала: были разрушены ее «лобовые» (южные) каменные стены и башни. После потери Смоленска западная граница оказалась открытой и стал. вопрос о сооружении каменной крепости в Можайске. Значение этой крепости, которая должна была заменить Смоленск, было чрезвчайно велико. Поэтому на ее сооружение было обращено большое внимание и направлены лучшие силы.

{rokbox title=|Схема топографии можайского кремля | thumb=|images/1.png| size=|fullscreen|}images/1.png{/rokbox}

Рис. 1. Схема топографии можайского кремля

Надпись на камне, заложенном в северной части паперти Малого Никольского собора в можайском кремле, сообщает: «лета 7049 делали паперть, да и город делали» 1. Можно предполагать, что в это время вместе с перестройкой деревянных укреплений была сделана попытка заменить часть башен каменными (Никольские ворота). Время частичной замены деревянных стен, описанных в писцовой книге 1596–1598 гг., каменными неизвестно. Возможно, что эти работы осуществлялись в конце XVI – начале XVII в.

Первоначальный проект, крепости был поручен работавшему в Москве «палатному мастеру» англичанину Джону Талеру.

{rokbox title=|Внутреннее оборонительное кольцо Можайской крепости | thumb=|images/clip_image002.jpg| size=|fullscreen|}images/clip_image002.jpg{/rokbox}

Рис. 2 Внутреннее оборонительное кольцо Можайской крепости.

Одновременно началась заготовка «каменных и деревянных запасов». В 1623 г. для составления сметы строительства был послан по царскому указу Иван Васильевич Измайлов, стоявший с 1617 г. во главе Приказа каменных дел и известный как человек, хорошо осведомленный и опытный в строительном деле. По-видимому, в процессе ознакомления с объектом и разработки сметы И.В. Измайлов обнаружил крупные дефекты в проекте Д. Талера, так как в 1624 г. оба они выехали в Можайск.

И. В. Измайлов доказал, что предлагаемая Д. Талером насыпка валов в основание стен не только была излишней, но и наносила ущерб крепости, ликвидируя необходимый во время осад внутренний водоем («озерко»); к тому же высота валов была недостаточна, так как не прикрывала крепость от обстрела с господствующей высоты – Брыкиной горы. И. В. Измайлов писал об этом царю: «Я, холоп ваш, сколько знал и тому мастеру рассказал, что так по ево чертежу тот Вал делать не пристоит, казне б вашей государской убыток был великой, а в городе б тем валом защиты не было, лишь бы в нем тесноты прибыло, и то б озерко, что в том городе Можайску ныне вычищено, засыпалось»1. И. Измайлов заставил Талера отказаться от своего проекта и признать, что он исполнил его без знания дела. «Тот мастер Иван,– пишет Измайлов,– со мной, холопом вашим, рассматривал вместе по моему слову, и, рассмотря, он мастер, что тот его чертеж не пристоит, начертил он его без хитрости, а делать де по нем тово валу не пристоит» 2.

Талер не только признал правильность суждений и замечаний И. В. Измайлова, но и сам написал об этом государю: «и тот мастер и сам « вам, государем, о том писал же, что ему по своему чертежу делать тово валу не пристоит»3. Таким образом, очевидно, что царское правительство, поручив столь важное государственное дело иноземцу, явно преувеличивало его знания и возможности и недооценивало силы своих, русских специалистов.

Все дальнейшее строительство и возглавил И. В. Измайлов, закончивший его в очень короткий срок – в три сезона, с 1624 по 1626 г., и показавший себя, как увидим ниже, выдающимся военным инженером-горододельцем. Непосредственными помощниками И. В. Измайлова были три крупных зодчих – каменных дел подмастерья Бажен Огурцов, Федор Возоулин и Михаил Ушаков.

Бажен Огурцов, по-видимому, был родом из семьи кашинских каменщиков, работавших на Москве. Он работал в Можайске с перерывом: летом 1625 г. его отзывали в Москву для работ в Успенском соборе и постройки Зелейной палаты, а потом он был в Можайске «до городовые отделки». После этого, в 1635–1636 гг., он строил в Московском Кремле Теремной дворец, церковь Спаса «на верху» и светлицу над Куретными воротами'.

Михаил Ушаков, присланный на Б. Огурцову на время его вызова в Москву, проработал недолго и умер в Можайске2.

Федор Возоулин принадлежал к семье нижегородских зодчих, из которых известны «царские каменных дел подмастерья Лаврентий и его пасынок Антип, строившие в 1625 г. собор Михаила Архангела в Нижнем Новгороде, после чего Антип в 1629 г., возможно, работал в Нижегородском Печерском монастыре на постройке церкви Вознесения3.

Эти мастера во главе с И.В. Измайловым и были авторами и исполнителями проекта каменного можайского кремля. Они были у «городовова каменова дела безотступно лето и зиму: летом – у городовова каменного дела, а зимою – у каменные ломки, у известного зженья всяких городовых каменных запасов» 4. строительства была организована и выделка кирпича, которой руководил «Максимка Иванов сын кирпишнова дела ожигальник»5.

Работы по строительству лесов и подмостей возглавлял «подвящик Ивашко Федоров» 6. Таким образом, вокруг И. В. Измайлова была сильная группа русских масстеров-строителей. Кроме того, в его распоряжении был административный аппарат из семи человек дворян; в их числе были М. М. Унковский, А.Т. Борзнецов, Ч.В. Спешнев, М.В. Долгово-Сабуров, Д. Д. Шенгурский, Г. Бутиков, Ф. Ларионов, А. Ушаков, дьяк И. Мизинов (двое последних заменили двух отозванных дворян) 7.

Таков известный нам по источникам состав руководящего строительного и административного аппарата, возглавивший, несомненно, сотни строителей, создавших 1626 г. твердыни Можайской крепости.

Крепость была узлом обороны, ее окружали более мелкие укрепления – острожки, которые располагались, в частности, за р. Можайкой, несли сторожевую службу и являлись ближайшими форпостами города. О них сообщают еще донесения 1618 г. боярина Б. Лыкова, что «литовские люди к их острожкам приходят каждый день, из наряду и мушкетов стреляют и ратных людей побивают... и теперь литовские люди шанцев прибавляют позади Якиманского монастыря, и за рекою Можаею поставили против их острожков наряд, бьют из шанцев в оба острожка и тесноту чинят великую»1.

С утерей Можайском военного значения крепость постепенно пришла в ветхость; досмотр 1704 г. свидетельствует, что на некоторых участках прясел нет кровли, что одна из башен расселась надвое сверху до подошвы, кровли и мостов в ней уже нет, что труба «для водяного сходу» засорилась и о множестве других неполадок2. Порухи крепости усилил пожар 1748 г., когда сгорели все деревянные строения в кремле и на посадах3; в 1775 г. из двух ворот крепости одни за ветхостью были закрыты4. Однако память о боевой роли Можайска закрепляется в установленном в 1781 г. можайском гербе, на котором изображен каменный город с воротами и башнями.

В эти же годы Можайск посетил Миллер, который писал: «В городе расположена каменная крепость, стоящая на некотором возвышении, на правом берегу Можайки, по старинному выстроенная, и в которой ничего, кроме церкви и воеводской канцелярии, не находится»5. Можайский кремль стоял полуразрушенным до 1802 г., когда было решено строить в кремле новый Никольский собор; для этого были разобраны уцелевшие стены и башни, и их камень пошел на его строительство6. Так исчез один из интереснейших памятников русского градостроительного и военно-инженерного искусства ХVII в.

Для реконструкции его облика в том виде, как его создали И. В. Измайлов, его товарищи и помощники в 1624–1626 гг., мы не располагаем никаким графическим материалом. Поэтому нам пришлось обратиться к изучению письменных источников, обследовать территорию кремля и использовать в качестве аналогий сохранившиеся крепостные сооружения XVI–XVII вв.

Основные данные для составления плана Можайской крепости до строительства 1624–1626 гг. содержит писцовая книга города 1596–1598 гг., указывающая наименования башен, дающая подробное описание расположения башен, длину прясел стен и ориентацию отдельных сооружений на местности.

Вторым и важнейшим источником для реконструкции можайского кремля 1624– 1626 гг. служит уже цитированная выше «роспись» крепости Можайска 1626 г.2 Роспись эта была связана с приемкой отстроенной крепости и содержит несколько документов.

Первоначально роспись была составлена самим И. В. Измайловым. Князь Д.И. Мезецкий 18 августа 1626 г. предъявил ее копию3 правительственной комиссии в составе боярина Б.М. Лыкова, князя Г.К. Волконского и дьяка С. Бредихина, прибывшей в Можайск с подробной инструкцией по приемке новой крепости4. Комиссия составила свою несравненно более детальную роспись5, которая раскрывает перед нами тонкость и изобретательность мысли зодчих кремля и боевой смысл каждой бойницы созданной ими твердыни. Роспись, составленная комиссией, заканчивается предложениями по усовершенствованию боевых качеств крепости, описанием ее положения в окружающем рельефе с указанием господствующих точек, откуда видны внутренние участки крепости6. К этим росписям присоединены челобитные И.В. Измайлова и его помощников об их пожаловании за постройку Можайска7, из которых выясняется изложенная выше история ошибочного проекта Джона Талера и другие ценные подробности.

Интересные материалы о состоянии Можайской крепости в самом начале XVIII в. мы находим в изданном В. и Г. Холмогоровыми «досмотре» города, составленным воеводой Ларионовым в 1704 г.1 Путем сопоставления данных этих источников с данными натурного обследования нам и удалось составить эскизную реконструкцию плана можайского кремля и облика его стен и башен. Предлагаемая нами реконструкция отнюдь не является безусловной, так как материалы, которыми мы располагаем, не освещают ряда вопросов. Поэтому при реконструкции мы обращались к аналогиям. Так, например, нашим дополнением является внутренняя аркада, поддерживающая боевую платформу стен; форма завершения зубцов, профилировка деталей; условно размещены бойницы и лестницы башен.

Раньше чем обратиться к нашей основной задаче – попытке реконструировать крепость 1624–1626 гг., мы должны восстановить в общих чертах облик крепости XVI в., так как ее остатки в известной мере определили планировку нового сооружения.

Территория кремлевского холма повышается с севера на юг, юго-восток и юго-запад, в направлении Никольских ворот и Никольского собора. Понижение на север, к Петровским воротам и к башне Сурино колено, образует впадину около озерка (рис. 3).

В писцовой книге 1596–1598 гг. указана длина прясел, размер башен и ворот и дано их расположение. «Город Можайск, на речке на Можае, деревяной, омазан был глиною, стена обалялась, а кровля на городе згнила. Мера городу от Больших от Никольских каменных ворот, в город идучи на правой стороне, до Первые башни, что подле часовни, 10 городень – 30 саж.; а от тое башни до другие башни, что против торгу, 17 городень – 51 саж.; а от тое башни до Угольные башни, что от реки от Москвы, против Акиманского монастыря, 18 городень – 54 саж., и всего от первые до Наугольные башни 45 городень, а мера 135 саж., городня по 3 саж. А по левой стороне, вшедчи в город, от Никольских же от каменных ворот до первые до Наугольные – башни, что от реки от Можаи, 27 городень, с полугороднею – 81 саж. с подусаженью; а от Наугольные башни до Петровских ворот, что к речке Можае, 20 городень – 60 саж., а от Петровских ворот до Наугольные башни, чтю от реки от Москвы, 20 городень – 60 саж., и всего по левой стороне от Никольских ворот до Науголь-ные башни, что от р. от Москвы, 67 городень, а мера 201 саж., городня . по 3 саж. А около города с одной стороны от торгу ров, а с другою сторону речка Можая, а через ров от торгу в город мост деревяной, сделан на взрубах» 1.

Следует отметить тщательность обмеров: во избежание ошибки производители работ после нескольких замеров делали один обобщающий размер, что позволяло проконтролировать слагаюшие величины.

Кремль XVI в. представлял собою многоугольник неправильной формы, повторяющей очертания холма (рис. 3). Деревянные рубленые стены состояли из «городен», каждая из которых представляла собой квадратный сруб, 3X3 саж., заполненный землею и камнями. Снаружи стены были обмазаны глиной. Крепость имела четыре башни (около часовни, против Торга, Наугольную против Иоакимо-Анненского монастыря и Наугольную башню от реки Можайки) и двое ворот (Никольские каменные и Петровские) 2. Указаний на конструкцию деревянных башен и ворот нет.

Главные Никольские ворота были каменными. Они располагались в южной стене кремля и соединяли его с дорогой Москва–Вязьма. Свое название ворота получили от соседства с собором Николы. Над проезжей аркой ворот были вставлены «боевые часы», а над воротами была каменная же надвратная церковь Воздвижения, в которой находилась известная резная статуя Николы Можайского с мечом в одной руке и с изображением города Можайска – в другой3.

На северной стороне кремля располагались Петровские косые ворота с крутым спуском, идущим по откосу вала параллельно стене, к реке Можайке, что характерно для ряда ранних московских крепостей. Около этого спуска находились главные городские пристани, прикрытые с одной стороны кремлевским холмом, а с другой – Брыкиной горой.

{rokbox title=|Можайский кремль в XVI в. Реконструкция по писцовой книге 1596 –1598 гг | thumb=|images/3.png| size=|fullscreen|}images/3.png{/rokbox}

Рис. 3. Можайский кремль в XVI в. Реконструкция по писцовой книге 1596 –1598 гг.

1 - Никольские ворота; 2 – Наугольвая башня «от реки Можаи»; 3 – Петровские ворота; 4 –Угольчая башня, «что от Москвы против Акиманского монастыря»; 6 – башня «к торгу»; 6 – «башня, что против часовни».

Четыре церкви, часовня, расположенная восточнее Никольских ворот, башни с их шатровыми перекрытиями, создавали своеобразный силуэт кремлевского холма. Кремлевские стены объединяли воедино разнохарактерные, легкие деревянные и приземистые каменные сооружения в законченный архитектурный ансамбль. Белокаменный собор Николы, частично сохранившийся до сего времени под именем Петропавловского, по всей вероятности, был построен в начале XV в. и был близок по своим формам «раннемосковским» храмам этого времени '. Две церкви «древяны верх» (т.е. шатровые) Преображения и Димитрия Солунского являлись, по-видимому, значительными вертикалями кремлевского ансамбля2. Четвертая церковь Похвалы богородицы была менее заметной – «древяной клецки» – постройкой3.

От Никольских ворот к Торгу через ров шел мост на взрубах. Торг лежал на пере-сечении двух дорог Верея - Новгород и Москва – Вязьма, на самом возвышенном месте города, в юго-восточном направлении от кремля. По дороге Москва – Вязьма на посаде, по улице «Большой ряд», по обе стороны тянулось множество лавок. От Торга к северо-востоку, к Иоакимо-Анненскому монастырю, шла Гостиная улица. На ней около Торга располагалось два гостиных двора. На холмах, окружающих кремль, раскинулись посады. Для их облика характерно обилие шатровых деревянных храмов: из 26 посадских церквей 10 были «древяны верх», т. е. шатровые, 15 – «клетские» и 1 дубовая «брусяная на каменное дело». В промежуток времени между составлением писцовой книги 1596–1598 гг. и до работ 1624–1626 гг. в кремле были произведены серьезные перестройки, о чем свидетельствует сопоставление данных 1596–1598 и 1626 гг. Как мы видели по писцовой книге 1596–1598 гг., кремль был деревянным и имел четыре башни: башни Кухня еще не было. В росписи же 1626 г. читаем «от Никольских ворот до Кухни-башни городовая каменная стена сделана вновь по старой подошве на двадцати на осьми саженях»3; далее указано, что и «Кухня-башня сделана вновь на старой подошве все четыре стены»4. За башней Кухня в 1624–1626 гг. на старой основе было построено 18 саж. новой стены, а затем до Наугольной башни возведена новая стена, на полсажени толще старой5. Далее, в 14 саж. от круглой Красной башни, была «поделана вновь старая городовая каменная стена и зубцы»6. Следом за ней описано, что была «поделана вся вновь» Белая старая каменная башня, которая была разбита в королевичев приход» 7. Наконец, «от Белой башни до Никольских ворот, что от торгу на семнадцати саженях,. поделана вновь старая городовая каменная стена и с зубцами, а от земли вверх тое старые городовые каменные стены и с зубцами три сажени...»'.

Следовательно, в начале ХVII в. кремль на значительных участках своего периметра стал каменным. Сведений об этом строительстве у нас нет. Мы не знаем также, была ли доведена эта реконструкция до конца, или только начата. Но ясно, что старая Белая башня была отстроена целиком, как и часть стены от круглой Красной башни и часть стены от Белой башни.

Строителям 1624–1626 гг. эти каменные части крепости достались уже в разрушенном после боев с интервентами виде, и они использовали их остатки. По данным росписи 1626 г., кремль был возведен частично на основании старых стен, из нового и старого камня и кирпича. Участки нового строительства уже и тогда были неотличимы, так как по окончании сооружения стен и башен весь кремль был побелен известью; составители росписи отмечали, что «город Можаеск каменной в отделке и обелен весь известью, и ворота и башни все покрыты, а которые места кирпичем старым и камнем худым и известью старой делано ль, и того под известью не знать» 2.

«Фрагмент» кремля сохранился поныне в подвале под южной апсидой Нового Никольского собора (1808–1812 гг.), включившего Никольские ворота кремля с частью прилегавшей к ним стены (длиной 11,60 м). Стена сложена целиком из белокаменных плит размером 30–40 X 18–20 см (см. ниже, рис. 10). Ее толщину установить не удалось, так как с северной стороны она застроена. Местоположение остатка стены, ее уклон внутрь кремля и характер сплошной белокаменной кладки говорят за то, что это – часть кремлевской стены «старого дела», т. е. времени между 1598–1624 гг. К ней мы вернемся ниже, при описании Никольских ворот.

Установление точного местоположения Никольских ворот явилось отправным пунктом для определения в натуре направления стен и расположения остальных башен кремля. В ряде обнажений нами была обнаружена белокаменная кладка; размеры белого тесаного камня совпадали с размерами камня части кремлевской стены в подвале собора. Таким образом, были установлены места четырех башен и двух ворот. Место старой Белой каменной башни точно установить не удалось, так как во время обследования этот участок был недоступен; также не уточнено местоположение полубашни Сурино Колено, которая, по-видимому, исчезла в связи с осыпями откоса в данном месте. Полное совпадение данных, полученных при обмерах почти во всех пряслах, с показателями росписи 1626 г. и досмотра 1704 г. подтвердило правильность обмеров и дало возможность реконструировать план кремля 1624–1626 гг. (рис. 4).

{rokbox title=|Можайский кремль 1624–1626 гг. Реконструкция по росписям XVII в| thumb=|images/4.png| size=|fullscreen|}images/4.png{/rokbox}

Рис. 4. Можайский кремль 1624–1626 гг. Реконструкция по росписям XVII в.

1 – Никольские ворота; 2 – башня Кухня; 3 – Косая наугольная башня; 4 – Петровские ворота; 5 – башня Сурино Колено; 6 – круглая Глухая башня; 7 – Красная башня; 8– Белая башня; 9 – тарасы на стенах; 10 – лестницы на стены; 11 – стены «старого дела»; 12 – подлазы; 13 – мост к Торгу; 14 -- Никольский собор; 15 – колокольня; 16 – место хлебни, бань и других строений 17 – дом воеводы; 18– шатровая церковь; 19 – церковь клетская; 20 – дом священника; 21 – часовня 22 – «грязное болотце»; 23 – «чистое озерко»

Следует указать на то, что замеры, сделанные В. И. Измайловым и Б. М. Лыковым в 1626 г., не могли явиться достаточно точными данными для реконструкции кремля, ибо мы наблюдаем у них значительные расхождения в величине прясел между башней Косой и Петровскими воротами и между башней Белой и Никольскими воротами. Разница в длине прясел достигает 8–9 саж. (см. табл.). Данные росписи 1626 г. значительно корректирует и уточняет досмотр 1704 г., но он не всегда (например, прясло между башней Кухня и Никольскими воротами) разрешает спорные вопросы.

Длина прясел можайского кремля Наименование прясел 1626 г. в саж. (1 саж.= 215,4 см) 1704 г. в саж. (1 саж.=213,36 см) 1944 г. в м Ширина башен в м Измайлов Лыков Никольские вор. – Кухня 28 28 29 65 (–8,7) 10 Кухня– Косая ........... 32 33 34 78 (– 8) 7,5 Косая – Петровские вор. 48 39 40,5 100 (–13) 10,5 Петровские вор. – Сурино Колено 28 28 30 71,5 (-11) 14 Сурино Колено – Глухая ...... 15 14,5 15 41 (–8,5) 8,5 Глухая – Красная 41 40,5 40 97 (–8,5) 8,5 Красная - Белая 30 34,5 34 77 (- 8) 8,3 Белая – Никольские вор. 17 28 22 (до алтаря) 68 (–8,7) 7,45

1 Обмер по осям башен, в скобках даны размеры башен, вычитаемые из длины прясел.

Только при наличии данных четвертого обмера (1944 г.) стало возможным установить достоверные размеры прясел.

Как мы видим,размеры прясел между башнями, полученные при обмере в натуре, совпали почти со всеми цифрами, указанными в описях. Так, например, растояние между башней Кухня и Косой наугольной башней по росписи 1626 г. равно 33 саженям, т.е. 71 м, по обмерам же в натуре этот размер равен 70 м; этот размер равен 70 м; совпадает определение длины стены между Глухой и Красной башнями и в других участках. Произведенная позднее аэрофотосъемка территории кремля подтвердила правильностьреконструкции его плана;на снимке четко выступили из под дерна белые линии фундаментов башен и стен (рис. 5)

{rokbox title=|Схема топографии можайского кремля | thumb=|images/5.png| size=|fullscreen|}images/5.png{/rokbox} {rokbox title=|Схема топографии можайского кремля | thumb=|images/5.2.png| size=|fullscreen|}images/5.2.png{/rokbox}

Рис. 5. Планы можайского кремля

Сверху – по обмерам автора, 1944 г. 1 – Петропавловский (Малый Никольский) собор; 2 – Новый Никольский собор; 3 – остатки стен кремля; 4 – башня Кухня; 5– косая наугольная башня; 6 –Петровские ворота; 7 – «грязное болотце»; 8– «чистое озерко»; 9 – башня Сурино Колено; 10 – круглая Глухая башня; 11 – круглая Красная башня; 12 – часовня; 13 – мост в город.

Снизу– по данным аэрофотосъемки 1944 г.

Опишем их расположение, совмещая данные росписи 1626 г. и нашего обследования. В плане кремль сохранил старую конфигурацию. Это – неправильный много-утольник, опирающийся почти прямой северной стороной на обрыв берега р. Можайки. Кремль имел двое ворот: на южной, высокой стороне холма – Никольские ворота, на противоположной, северной, значительно пониженной стороне – Петровские ворота.

Как сказано, Никольские ворота размещались на месте Нового Никольского собора. Далее, к северо-западу, на расстоянии 60 м стояла башня Кухня; она называлась так из-за расположенных около нее пекарни, мукомольни и других подобных построек. На расстоянии 70 м от башни Кухня была четырехугольная башня Косая. От нее до Петровских ворот на протяжении 86 м стена опускалась по крутому косогору. В 60 м от Петровских ворот стояла полубашня Сурино колено (по-видимому, наименование этой башни связано с селом Ново-Сурино, расположенным южнее Можайска). Она не возвышалась над стеной, а только выступала за ее линию, как бы образуя прямоугольный выступ самой стены, отсюда и ее определение – «полубашня». Далее, в 32,5 м к востоку, на углу, напротив Иоакимо-Анненского монастыря стояла «круглая» Глухая башня. За нею, в 88,5 м к юго-западу, находилась «круглая» восьмигранная Красная башня (сложенная целиком из кирпича) и далее, на расстоянии 70,5 м,– «старая Белая каменная» башня, соединявшаяся с Никольскими во-ротами «колесовой», т. е. изогнутой, стеной длиной в 60 м.

Таким образом, по росписи 1626 г., протяжение стен кремля составляло 597,5 м с четырьмя четырехугольными и двумя восьмиугольными башнями. С юго-восточной стороны оборона холма была усилена оврагом, который на пространстве между наугольной круглой Глухой башней и Никольскими воротами был углублен и, по всей вероятности, обводнялся; при этом земля из рва, ссыпаемая на его бровке, образовала на дне оврага своеобразный вал, называемый в росписи 1626 г. «гребнем» 1. Ров смыкался своими концами с рекой Можайкой, отрезая ее петлю. Через ров от Никольских ворот в город вел мост. Рассмотрим устройство и боевые качества стен кремля.

По обмерам 1626 г., кремлевский холм достигал с южной стороны высоты 12– 17 саж., с северной же снижался от 12 до 10 саж. (у наугольной Глухой башни). Откосы холма были укреплены старыми еловыми и осиновыми «обрубами»1. Под новые стены и башни в грунт забивались сваи и делалась забутовка «вверх до тесанова до трехпяднова камени полторы сажени»2, выше шла белокаменная и кирпичная кладка стены. В росписи нет указаний на заполнение стены; можно думать, что в забутовку шли камни из городней старой крепости и заготовленный в 1623 г. бут. Белый камень привозился по Москве-реке из Тучковских каменоломен, которые снабжали материалом московское строительство начиная с XV в.3 Стены были побелены известью, так что оставляли впечатление «города белого».

Роспись 1626 г. не раз указывает, что в числе «образцов», которыми руководствовались строители, были укрепления московского Китай-города 1535–1538 гг. Например: у Косой башни «вверху под зубцами... сделаны откосы и вокна верхние отпускные промеж зубцов вниз сделаны по китайскому городовому каменному делу» 4, или: «ворота Петровские против Брыкины горы своды кирпичные пазушные сделаны по-китайски, как Варварские ворота, на два затвора» 5. Подобные указания драгоценны для нас, так как дают некоторое основание для реконструкции деталей кремля.

Стены кремля имели три основных членения: цоколь, собственно стену и зубцы. Зубцы в можайском кремле сильно развиты;если в коломенском кремле отношение высоты зубца к высоте стены равно 1:3; то в можайском это отношение составляет 1:1, 1: 1,5 и даже 2:1 (стена «нового дела» между башней Белой и Никольскими воротами; рис. 6). Это придавало стенам впечатление приземистости и массивности. Как правило, каждый второй зубец имел в своей толще «боевое окно».Верх зубца, вероятно,имел форму ласточкиа хвоста, хотя опрделенных данных об этом нет.

Зубцы поддерживались откосом, с «варовыми окнами». Варовые окна располагались под «промежками»1; чаще всего их число соответ-ствовало числу промежков, и лишь в не-которых случаях варовые окна шли через один промежок. На южном участке стен, между Никольскими воротами и Красной башней, варовых окон не было. Наличие углубленного рва с этой стороны, повидимому, исключало возможность «приступа: противника непосредственно к стенам, и необходимость в «варовых окнах» отпала. 1 Можайские акты, стр. 120–121. 2 Там же, стр. 102. 3 Тучковсние каменоломни растоложены в 80 км от Москвы на запад (станция Тучково). До обмеления Москвы-реки камень в Москву переправлялся водой. По определению проф. А.А. Мамуровского, тучковский камень значительно крепче мячковского. За сделанное сообщение приношу благодарность А.А. Мамуровскому. 4 Можайские акты, стр. 100. «Отпускными окна-ми» Измайлов называет машикули; в росписи Лыкова они называются «варовыми окнами». Там же, стр. 110 и др. 5 Там же, стр. 112.

{rokbox title=|Схема топографии можайского кремля | thumb=|images/6.png| size=|fullscreen|}images/6.png{/rokbox}

Рис. 6. Соотношение зубца и стены

1 – коломенский кремль; 2 – можайский кремль; а–прясло между Никольскими воротами и башней Кухней; б–прясло между Круглой наугольной и Красной башнями; в – прясло между башнями Красной и Белой

Толщина стен колебалась от 2,20 д( 4,30 м, образуя достаточно широкую боевую платформу, прикрытую зубцами (рис. 7) Мы не знаем, облегчалась ли стена арочными нишами с внутренней стороны, но вероятнее положительный ответ.

1 «Промежком» в росписи 1626 г. называется боевая щель меж зубцами.

Подошвенные и средние бойницы в плоскости стены расположены редко: подош-венные – на расстоянш 6–4 м. одна от другой, средние – через 12–20 м. При этом существенно подчеркнуть, что подошвенные бойницы идут по всему протяжению стен, а средние отсутствуют на северном, восточном и юго-восточном участках стен и имеются лишь в небольшом количестве (всего 9, по три в каждом прясле) между старой Белой и Косой наугольной башнями. Какими соображениями было вызвано это распре-деление окон среднего боя, сказать трудно. Возможно, что средний бой на этом участке усиливал обстрел «гребня» и рва, так как здесь проходила главная дорога с запада: Смоленск – Вязьма – Москва.

Под старыми пряслами стены около Белой башни в 1704 г. еще сохранились подлазы, т. е. потайные выходы: два подлаза в ров, в сторону Торга. и третий – около моста через ров, недалеко от алтаря Никольского собора. Подлазы были выложены камнем и кирпичом и закрывались железными воротами (рис. 4). Сечение подлаза 0,7X1,6 м1.

{rokbox title=|Толщина стен можайского кремля | thumb=|images/7.png| size=|fullscreen|}images/7.png{/rokbox}

Рис. 7. Толщина стен можайского кремля

1 – стена «старого дела» между Красной и Белой башнями; 2 – стена между Круглой науголыюй и Красной башнями: 3 – стена «нового дела» между башнями Кухней и Косой наугольной.

При нашем обследовании кремлевского холма эти подлазы обнаружить не удалось.

На боевую платформу стен из города вели каменные лестницы. Одна была на прясле между Никольскими воротами и башней Кухня. В следующих двух пряслах до Петровских ворот было по две лестницы; так же две лестницы имело восточное прясло между наугольной Глухой и Красной башнями2. По-видимому, они были пристроены к стенам (а не в их толще), так как они сделаны в тех участках, которые почти не просматривались со смежных высот. Как осуществлялось сообщение с платформами других участков стен, мы не знаем; по-видимому, здесь башни имели выходы на стену, но роспись не отмечает их.

С этим же обстоятельством была связана и высота стен, которая колебалась в пределах от 6 до 12,8 м. Об этом не раз говорит роспись И. В. Измайлова, а роспись Б. М. Лыкова уделяет этому вопросу особое внимание: московское правительство поставило в данной Лыкову инструкции задачу – представить детальный ответ, в какой мере и откуда видна внутренняя площадь новой крепости. Поэтому в росписи Б. М. Лыкова есть особый раздел: «Роспись горам, с которых видеть в город и через которую городовую стену и в скольких саженях»1. Как видно из схемы на рис. 1 и нашей общей реконструкции кремля (рис. 18), склон холма на север делал видимой приподнятую юго-восточную и южную части внутренней площади крепости и внутреннюю сторону ее стен от наугольной Круглой почти до башни Кухня. Поэтому необходимо было значительно повысить северную стену крепости, что и было частично осуществлено. «От на-угольные косые башни до Петровских ворот, что от Брыкины горы на сороке на осьми саженях сделана новая городовая каменная стена ...вверх от земли в очистки и с зубцы четыре сажени без чети...; а на осьми са-женях на косогоре к Петровским воротам сделана городовая каменная стена вверх от земли в очистке и с зубцы пяти сажени без чети, для тово тот косогор сделан ровно, чтоб с Брыкины горы мимо Петровских ворот в город не видеть» ' (рис. 8). Однако и полого повышения было мало, что сознавал и строитель кремля И. В. Измайлов. В своей росписи он писал: «А от Петровских ворот до наугольной Круглой башни городовая каменная стена и с Суриным коленом стоит под горою, а выше прднять было тбе городовые стены для тягости нельзя, потому что близко тое городовые стенщ внутри города озерко всего в полусажени, а с другую сто-роиу из-за городья осыпи»2.

Таким образом, И. В. Измайлов и его помощники показали себя строителями, превосходно учитывакшшми грунтовые условия того или иного места кремлевского холма. Несомненно этими же расчетами была вы-звана и постановка на этом месте «облегченной» башни Сурино Колено.

{rokbox title=|стена до спуска плато | thumb=|images/8.1.png| size=|fullscreen|}images/8.1.png{/rokbox} {rokbox title=|стена на спуске | thumb=|images/8.2.png| size=|fullscreen|}images/8.2.png{/rokbox}

Рис 8. Прясло между Косой башней и Петровскими воротами. Вид изнутри. Сверху – стена до спуска плато, снизу – стена на спуске

Это уязвимая сторона крепости была налицо и в старом деревянно-каменном кремле XVI–XVII вв. И. В. Измайлов указывает «через тое стену [от Петровских ворот до Косой науголькой башни] с Брыкины горы, на котором месте в королевичев приход [в 1618 г.] стоял наряд [артиллерия], из ко-торого били в город в землю к Никольским воротам и к соборной церкви,– не видить же»'. Таким образом, с Брыкиной горы пушки били через северную стену внутрь города и могли поражать гарнизон на юж-ных сгенах крепости. Теперь, в 1626 г., за-падный участок северной стены был поднят и закрыл нижнюю часть южной стены при просмотре города с Брыкиной горы. Но зна-чительный участок города и его стен еще оставался неприкрытым вынужденно низки-ми пряслами от Петровских ворот до наугольной Круглой башни.

Также еще в старой деревянно-каменной кредасти был применен остроумный прием прикрытия гарнизона южной стены от обстрела с северных высот. В только что цитированном месте росписи И. В. Измайлова он упоминает, что теперь, в 1626 г., «и таросов тех, которыми в городе от наряду щитились, за тою [северной] стеною не видить же»!. Таким образом, боевые платформы южной стены были защищены тарасами.т. е. срубами, заполненными зеилей. Как было осуществлено это остроумное решение, по-казывает роспись Б. М. Лыкова, предлагаю-щая устроить прикрытие платформы тарасами на всем открытом с севера участке южной стены от Никольских ворот до наугольной Круглой башни. Конструкция предполагаемых тарасов на стене между Круглой наугольной и башней Красной описывается здесь так: «А тарасом быть на той стене насыпным в ширину полусажени и пол-пол трети сажени, а спустить со стены полчети сажени, а меж зубцов и тарасов будет полсажени и пол-пол трети сажени; а бревна исподние укрепить в варовые окна, а окнам помешки в боех не будет; а тарасы сделать вышиною в сажень и через их людей будет не видеть, и покрыти те тарасы с зубцами и вверху укрепити сцепными кровельными бревны с зубцом» ' (рис. 9).

Рис. 9. Схема крепления настенных тарасов.

1 - участок от Никольских ворот к башне Кухня; 2 – участок от башни Круглой к Красной башне; 3 – участок от башни Белой к Никольским воротам

Если стена была узка и тарас закреплялся на ней недостаточно устойчиво, предлагалось подпирать его с земли бревнами, т. е. устроить свайное крепление. Такая система предполагалась на участке между Красной и старой Белой башнями, где тол-щина стены была недостаточна. «На той стене надобно тарас и от Лужецкого монастыря, и от Брыкиной, и от Воскресенской горы, и от Петровские горки, и с Вяземские 'дороги и стены будет под тарасами треть сажени и пол-ттол-пол трети сажени, а спуск будет с городовой стены четь сажени без пол-пол-пол чети сажени, и тот спуск подлрепить с городовой осыпи столбами, а вверху укрепить к зубцам связнымй бревны, потому что на стене варовых окон нет»2 (рис. 9). Тарасы предполагалось делать приблизительно в 1 саж. высоты; между ними и зубцами стены образовывался коридор, по' которому могли пройти 2–3 человека: «а ходить людем меж стены и тарасов двум человекам в ряд, а третьему пройти встречу меж их мочно» '.

Была ли осуществлена эта работа по дополнению южной стены тыльным «бруствером» из тарас, мы не знаем. Но в виду интереса этой системы мы показываем ее на нашей реконструкции (рис. 18).

Те же соображения обороны открытогос северных высот внутреннего пространства крепости, а также улучшения рельефа кремлевского холма вызвали предложение комиссии боярина Лыкова произвести здесь крупные земляные планировочные работы. Они имели целью понизить уровень крепостного двора и, засыпав грязное болотце, расположенное на косогоре между пряслами от башни Кухня к Косой и от Косой к Петровским воротам, оздоровить крепость и увеличить площадь под жилую застройку. Последнее обстоятельство было весьма важным: гарнизон крепости составлял 1213 человек «в одну перемену, кроме за-тинщиков и подъемных людей» 2. «Да в городе же около церкви Николы Чудотворца,– читаем в росписи 1626 г.,– и от Никольских ворот к чиетому озерку, а на другую сторону к поганому зарослсму озерку место высоко, а к Петровским воротам и около зароелова поганова озерка места низки, и для Брыкины и Воскресенские горы, чтоб в городе людей было не видеть, и для городового простору и дворовой ставки скопать земли с высоких мест от соборные церкви Николы чудотворца, от паперти отшед с сажень по обе стороны, от Белые старые башни да от Никольских ворот, а копати от церкви и от Никольских ворот и от Белой башни скатом, а не утесом, в дли-ну к чистому озерку копати на 32 саженях; а к поганому заро'слому озерку на 25 са-женях, и в глубоком месте будет копати сажень; а наполнити тою землею низкие места около чистово озерка и к Петровским воротам и засыпать поганое зарослое озер-ко, и на том месте станут дворы3. Но, по-видимому, это предложение осталось на бумаге, и кремль в наетоящее время имеет почти тот же рельеф, что и вХУ!–XVII вв. Только «поганое озерко» высохло, а «чистое озерко» постепенно начало зарастать.

«Чистое озерко» служило основным источником снабжения водой в осадное время, позтому о«о было «вычищено и обрублено дубовым лесом в две стены в ширину на полсажени и насыпано хрещом, и надолбы и двои воротца к тому озерку сде-ланы, воды в нем в глубину 2 сажени, вода чиста, а длина озерку 15 сажень, поперек 7 сажень воде» 1. Здесь же неподалеку был «осадный колодезь» в 19,2 м глубины; ко времени составления росписи колодезный сруб сгнил, его затянуло илом, воды не было, но, как утверждала роепись, «сделать колодезь мочно и вода будет»2. Для тото чтобы «чистое озерко» и колодец не загрязнялись ливневыми сточными водами, около Петровских ворот была сделана во-досточная труба, которая к 1704 г. засори-лась и не действовала3. Около «поганого озерка» располагались бани и под откосом у башни Кухня хлебопекарни. Здесь'же находились жилища гарнизона.

Главной угрозой для крепости с севера была Брыкина гора. Комиссия боярина Лыкова выдвигала предложение соорудить здесь острО'Г, чтобы противник не мог занять этой выгодной высоты: «На Брыкине горе поставити острог и людьми на житье наполнить и [тогда] в каменом городе по стенам тарасы делать ненадобе»; в острог предполагалось перевести часть крепостного гарнизона4. Этот проект, таким образом, имел целью избежать усложнения конструкции стен тарасами. Повидимому, это предложение бщло отклонено, та« как сомневались в его эффективности: острог при осаде города оттягивал часть его гарнизона. Одновременно комиссия боярина ' Лыкова вносила проект усиления естественной защиты подступов к кремлевскому холму: «сделать на речке на Можайке под городом против стены, что меж Сурины и наугольные башни, да к Брыкине горе заплотина будет на 30 саженях, пруд будет не мал и мельницу поднимет и к Петровским воротам вместо тайника вода будет близко». Защита плотины огнем крепоети возлагалась на участок от Петровских ворот до Наугольной башни. Землю для сооружения шготины предполагалось брать из упомянутого выше «гребня» в южном рву крепости: его предполагалось упразднить'. Создание мощного водного зеркала с северной стороны одновременно улучшало защиту и южного фронта крепости.

Обратимся к рассмотрению башен можайского кремля, являвшихся основными средоточиями огневой мощи крепости.

Никольские ворота были главными въездными воротами кремля. От ворот к торгу шел через ров мост. Это было внушительное сооружение «на клетях [т. е. на высоких срубах, заполненных землей и ка-мнем] мост в длину ,на 65, в ширину на 4 сажени, в вышину же на 13 аршин»3.

Никольские ворота уже к 1596 г. были каменными 4. Поэтому в 1624–1626 гг. они подвергались лишь ремонту; роспись фиксировала только эти починки, не дав полного описания Никольских ворот, и их реконструкция особенно затруднительна и спорна. Как говорилось ранее, обследование подвалов Никольского собора выявило остатки стены «старого дела», примыкавшей к Никольским воротам. Рядом с ней была обнаружена и внешняя стена Никольских ворот с аркой проезда. Эта стена и арка выложены из белокаменных плит размером 30 X 60 с.м. Высота пролета ворот, с учетом наросшего культурного слоя, составляет 5 м, ширина пролета равна 3,5 м. Характер кладки тот же, что и у белокаменной стены «старого дела», в подвале Нового Никольского собора (рис. 10).

Никольские ворота выступали перед городской стеной на 8,8 м. Они представляли собою в плане прямоугольник размером 3,75 X 9,25 м («в длину по воротам 4 са-жени с третью, а поперек 2 сажёни без чети...»), со сводчатым перекрытием. Ворота закрывались двумя створчатьши деревянными полотнищами, одно было с калиткою, а другое – сплошное 5.

Роспись ничего не сообщает о боевом устройстве надвратной башни. Но можно не сомневаться, что, в отличие от «святых ворот» монастырских оград, над проездом Никольских ворот был по меньшей мере один ярус боя с фронтальным (в сторону моста) и фланговым (к смежным башням) направлениями.

{rokbox title=|Остатки ворот и стены можайского кремля в подвалах Нового Никольского собора | thumb=|images/10.png| size=|fullscreen|}images/10.png{/rokbox}

Рис. 10. Остатки ворот и стены можайского кремля в подвалах Нового Никольского собора

А – въездная арка Никольских ворот; Б - белокаменная стена «старого дела»

Той же задаче обороны ворот и моста служила «пристроенная» снаружи к восточной стене башни «палатка каменная'... старое ж дело» с тремя бойницами («окнами»), два из них «за город на мост» и одно «за город же на осыпь». Думаем, что эта «палатка» есть камера подошвенного боя Никольских ворот "старого дела». Подобную камеру мы увидим в уровне проезда Петровских ворот. Никольские ворота завершались надвратной церковью. О ее формах мы судить не можем можем, так как в конце XVII в. она была перестроена'.

В отношении же первоначальной надвратной церкви мы располагаем лишь одной характерной деталью. Роспись боярина Лыкова сообщает, что не «старой церковной Воздвиженской алтарной стене каменной» были «два столба колокольных» ', т. е. звонница того типа, как в Пскове, и в Москве начала XVI в.2 Колокола звонницы, очевидно, были не только церковными, но и вестовыми, «сполошными" колоколами крепости. Церковь имела два алтаря – северный во имя Воздвиженья и южный – Николы. Внутри города около Никольских ворот было две пристройки «у Никольских же ворот в городе две палатки каменные: одна на праве, а другая на леве; на правой стороне палатка "старое делс каменная"3. Они имели назначение караульных или хозяйственных помещений.

Башня Кухня (рис. 11) расположена в северо-западу от Никольских ворот. Эта башня была выстроена на «старой основе» которая достигала среднего боя. В плане она представляет собой квадрат 7,5 X 7,5 м: высота башни от цоколя 15,0 м; отношение ширины к высоте 1 :2,5.

{rokbox title=|Башня Кухня. Реконструкция | thumb=|images/11.png| size=|fullscreen|}images/11.png{/rokbox}

Рис. 11. Башня Кухня. Реконструкция

Планы: 1 – подошвенного, 2 – среднего и 3 – верхнего боев».

Башня была трехъярусной; она имела подошвенный и средний бои и «верх», т. е ярус, огражденный зубцами. Две бойниць: подошвенного боя были обращены «за-гсродь», т. е. непосредственно прямо перед башней, и кроме того было по одной бой нише, смотревших вдоль прилегающих стен Так же были размещены окна среднегс боя5. Из среднего яруса в верхний шла полукруглых кокошников, каждый длиной окол, Л., 1936, рис. 51–53, 56–58). Мы также не даем никакого обрамления бойниц, хотя не исключено, что они имели простые наличнйки. Материалы по археологии вып. 31 щало укладку междуэтажных перекрытий из соснового настила на дубовых лагах. Зубцы башни Кухня (их было 12) стояли так же, как стенные, на отмосах с варовыми окнами; некоторые зубцы имели боевые окна (два «загородь» и по одному – вдоль стен). Зубцы по отношению к высоте башни менее развиты, чем в стенах: «а в верх зубцы по полутора сажени»,– значит, отно-шение высоты зубца к высоте башни было равно 1 :3,5. Башня была крыта шатром в два теса с полицами; в росписи 1626 г. ука-зана длина етропил (5 саж.), что дает возможность точно установить уклон и характер шатрового перекрытия. Шатры башен обычно завершались смотровыми вышками. Иногда они были только на угло-вых башнях, с которых наиболее удобно было обозревать окружающую территорию. Описания можайского кремля нигде не упоминают о таких вышках. Повидимому, их и не было, так как едва ли детальные роописи кремля опустили бы столь важную деталь, если бы она существовала. Кроме того, кремль, кам мы видели, был окружен системой острожков, которые несли сторожевую и дозорную службу и могли заменять смотровые вышки кремлевских башен.

Косая наугольная башня ' (рис. 12) имела высоту без цоколя 14,6 м, а с цоколем и шатром 24 м; ширина ее 9,5 м, отношение ширины к высоте 1 : 1,8. Это новая башня, выстроенная целиком в 1624–1626 гг. Цо-коль у нее бутовый, с валика над цоколем начиналась белокаменная стена, переходя-щая в кир'пичную. Косая башня, как и баш-ня Кухня, имела три яруса с перекрытиями из сосновых плах на дубовых лагах. Из II яруса вверх вела лестница в стене башни. Косая башня играла большую роль в обороне крепости. Она стояла на остром за-падном углу стен, на высоком обрыве над р. Можайкой, и могла вести огонь по высотам на север (Брыкина гора) и запад (Петровская и Воскресенская горы). Как правило, на углах крепостей ставились «круглые» восьмигранные башни, датощие вовможность кругового обстрела. Здесь же было два основных направления обстрела на север и запад, что поэволяло поставить квадратную башню. Зодчие поставили баш-ню не как обычно (одной стороной внутрь крепости), а углом, так что стены примкну-ли не к противоположным, а к смежным стороиам башни. Отсюда, повидимому, и название этой башни – Косая. Такое рас-положение башни позволяло рационально разместить бсйницы подошвенного и сре- Можайские акты, стр. 100–101, 111–112. днего боев: в каждом по две бойницы, ори-ентированные на Брыкину гору, и по две на западные высоты, а, кроме того, в боковых отрезках стен было по бойнице для фланго-вого боя к Петровским воротам и башне Кухня. Такое расположение башни, по-видимому, затрудняло ее связь с Т1лат-формами смежных стен и, может быть, в частности, поэтому в смежных пряслах стен и было сделано по две лестницы на их верх '. Боевых окон на 16 зубцах не было, «верх» имел лишь промежки и варовые ок-на. Стены верхних этажей значительно утонялись (периметр верха меньше на 4,3 м). Башня была крыта шатром в два теса с полицами (длина стропил 10,65 м). Коеая наугольная башня была шире и приземистее, чем башня Кухня, и, стоя на высоком западном углу холма, производила мощное впечатление.

Петровские ворота2 (рис. 13), какуказы-вает роспись 1626 г., имели много общегос Варварскими воротами московского Китай-города. Петровские ворота выступали из плоокости стены так же значительно, как и Варварские (Петровские – на 10,77 м, а Варварские – на 12,20 м). Так же близки их размеры в плане («поперег к городу»): Петровских 14,15 м, Варварских 12,80 м. И те, и другие имели одинаковые перекры-тия проезда – кир'пичные своды с «пазуха-ми» (распалубками). ПетрО'Вские ворота, так же как и стены и остальные башни, выложены на полутора-саженном бутовом цоколе из тесаного кам-ня и кирпича. Это огромная башня, высотой 19 м, в плане почти квадратная, размером 14,15X13,87 м. Высота ее вьгзвана той же необходимостью прикрытия крепости от об-стрела с Брыкиной горы, которая столь за-ботила ее зодчих. Въезд и выезд в башне располагалисьне в противоположных, а в смежных стенах, в южной и западной. Это обеспечивало въезду лучшую оборону. Отсюда название 1 Подобную постановку угловой квадратной башни мы встречаем в Пафнутьеве Боровском мо-настыре. Северная Сторожевая башня, квадратная в плане, несколько больше Косой башни можай-ского кремля (12X12 м^, стоит на остром углу крепости. Монастырские стены примыкают к Сторо-жевой башне с юго-западной и юговосточной сто-рон, образуя острый угол. См. И. П. Машков. Ук. соч., табл. XXVIII. 2 Можайеше акты, стр. 101, 112–113. Петровских ворот: «косые». Кроме того, в подъему, на всем его протяжении нахедил- каждой (внешней и внутренней) арке про- ся под обстрелом со стены и воротной:бащ- езда были падающие железные решетки– ни. Башня была четырехэтажной» I ярус: с герсы и дубовые затворы. Выезд из города воротным проездом нес и боевую нагруз- Рис. 13. Петровские ворота Реконструкция пс. 13. петровские ворота ^еконструкция Планы / – подошвенного, 2 – ередне^о, .? – второго среднего й 4 – верхнего боев был по отлогому подъему от речной при-шни, который шел параллельно стене кремля, как и в коломенском кремле, где такой же сщтск вел от Косых ворот к бе-регу р. Коломенки. При осаде крепости на-ступающий неприятель, идущий по этому ку: отсюда были обращены три бойницы н'а Брыкину гору, а четвертая держала МпоД флан'говым огнем прясло к Суриной байнё; II и III ярусы могли веети огонь И5 свойх бойниц в четырех направлениях: п©"тгри' бой-ницы – на Брыкину гору, по бдной;|б6ййй- це–вверх по р. Можайке и к Ко