№ 3(14) 1997

Архимандрит МАКАРИЙ (ВЕРЕТЕННИКОВ)

МОЖАЙСКИЙ ПЕРИОД ВСЕРОССИЙСКОГО
МИТРОПОЛИТА МАКАРИЯ

     Середина XVI века — период становления Русской земли, собирания ее духовных сокровищ, когда появились Великие Макарьевские Четьи Минеи и была составлена Степенная книга — памятник исторической мысли Древней Руси, в котором показан последовательный переход власти от Киевских князей к Владимирским, а затем — к Московским государям. С этого же времени в Русской Церкви началось печатание богослужебной литературы. Особый подъем культурной жизни страны был вызван Соборами 1547 и 1549 годов, прославившими множество русских святых. Им писали службы, жития, похвальные слова и иконы. Важнейшими вопросами исправления различных недостатков в жизни общества занимался Стоглавый Собор 1551 года. Вдохновителем (и организатором) всех этих культурных начинаний был выдающийся труженик на ниве духовного просвещения, глава Русской Церкви — Митрополит Московский Макарий (†1563; пам. 30 дек.), канонизированный на юбилейном Соборе 1988 г., созванном в связи с празднованием Тысячелетия Крещения Руси.
     Обычно исследователи освещают жизненный путь Святителя лишь начиная с новгородского периода, так как его имя появляется в летописных источниках только с 1526 года. Что же касается предшествующего времени жизни Митрополита, то здесь историки ограничиваются в своих высказываниях лишь отдельными соображениями. Так, Н. Андреев пишет: “О происхождении и молодых годах Макария сведений не сохранилось. Но имеется очень важное известие, что Макарий был монахом Пафнутьево-Боровского монастыря, того самого, где в 70-х годах XV века работал вместе с большой артелью иконописцев знаменитый Дионисий, расписывавший позднее Ферапонтов монастырь. Факт этот для нас значителен, так как позволяет предположить, что именно здесь Макарий мог найти и среду, давшую возможность сформироваться его художественным вкусам и отчасти удовлетворить его религиозно-эстетические склонности. Более того, можно думать, что именно здесь он научился иконописному мастерству, так как целая группа мастеров, там работавшая во главе с Митрофаном и Дионисием, вероятно, оставила в монастыре художественно-ремесленную традицию”[2]. А профессор Московской Духовной Академии И. Н. Шаботин высказывает такую мысль: “Меркнут в исторической дали вехи ранней биографии Макария. Сквозь туман этой дали видим свечечку в тесной келье преподобного Пафнутия (Боровского), приобщившего молодого Макария к иноческому чину. Через многие годы сурового монашеского искуса и послушаний, которые выковывают волю к деланию на ниве Христовой, приходит Макарий к архимандритству в довольно известном тогда Лужецком монастыре”[3]. Таким образом, о раннем этапе деятельности Святителя известно очень мало. И если возможно некоторое снятие завесы неведения с предшествующего времени жизни иерарха, то лишь на основании отдельных косвенных данных. Но тем большую ценность представляют собой возможные результаты такого исследования, так как до сих пор не было предпринято попыток даже периодизировать жизненный путь святителя Макария до его архиерейской хиротонии.
     Родился будущий первоиерарх Русской Церкви в 1482 году в Москве[4], и при святом Крещении получил имя в честь архистратига небесных сил Михаила[5]. В конце XV века он поступил в основанный преподобным Пафнутием (†1477; пам. 1 мая) Боровский монастырь Рождества Пресвятой Богородицы[6], где ранее подвизался преподобный Иосиф Волоцкий (†1515; пам. 9 сент.). Последние исследования позволили установить важную особенность взаимоотношений Митрополита Макария и преподобного Иосифа Волоцкого, носивших родственный характер[7]. Юный Михаил последовал примеру преподобного Иосифа, принявшего в сей обители монашеское звание; связующим звеном при этом явился, очевидно, архимандрит Кассиан, также записанный в роде Святителя. Вероятно, он был настоятелем Пафнутиево-Боровского монастыря, когда в нем подвизался будущий глава Русской Церкви. Тогда именно архимандрит Кассиан мог совершить пострижение послушника Михаила в монахи, назвав его Макарием в честь египетского подвижника — преподобного Макария Великого (†390; пам. 19 янв.). Этим можно объяснить особое внимание к старцу Кассиану со стороны святителя Макария, дававшего ему позднее иконы. Когда архимандрит Кассиан был уже на покое в Иосифо-Волоколамском монастыре, он мог порекомендовать пафнутьевского инока тогдашнему настоятелю обители (1515–1522), будущему Митрополиту Даниилу (1522–1539; †1547), а тот вскоре после своей интронизации возвел монаха Макария в настоятели Можайского Лужецкого монастыря.
     Боровский период — наиболее продолжительный в жизни Митрополита Макария: с конца XV века и до 1523 года. Современникам, несомненно, было известно о его трудах и подвигах в стенах этой обители. Один опальный писал позднее об архиепископе Макарии следующее: “Много лет пребывая во уставе преподобного Пафнутия, в нем же много лет пребыв и достойно ходив, житие жестокое искусив”[8]. Можно с уверенностью сказать, что именно здесь произошло формирование личности Митрополита Макария, в последующее время с успехом потрудившегося на благо святого Православия во главе всей Русской Церкви.
     Последовавшее затем возвышение инока Боровского монастыря Макария связано с именем Всероссийского Митрополита Даниила, постриженника Волоколамской обители. На следующий год после своей интронизации он возводит инока Макария в настоятеля Можайского Лужецкого монастыря. “В лето 7031‑го февраля в 15 день поставлен бысть в четцыи, и в подьяконы, и во дьяконы и совершен бусть в попы и поставлен бысть во архимандриты того ж месяца во общий монастырь Рождеству Пречистые Богородице в Лушки Преосвященным Данилом Митрополитом всеа Росии инок Мокарей Леонтиев сын”[9]. 15 февраля празднуется память апостола Онисима, ученика апостола Павла. В 1523 году этот день приходился на прощеное воскресение заговения перед Великим Постом.
     Поставление Митрополитом Даниилом инока из Пафнутиева монастыря еще раз свидетельствует о связях двух монастырей (Боровского и Волоколамского) и, наконец, говорит о духовных достоинствах Макария, который из простых иноков был возведен сразу в архимандриты. Но поскольку диаконская и иерейская хиротонии не могут быть совершены над одним лицом во время одной Литургии, возведение пафнутиевского инока с предшествующими степенями в диакона состоялось, по всей вероятности, на предшествующем Богослужении.
     Покидая обитель преподобного Пафнутия, инок Макарий, так же как, очевидно, ранее и преподобные Иосиф Волоцкий, Даниил Переяславский и Давид Серпуховский, взял с собой какую-либо икону в благословение от ставшей дорогой Боровской обители. Престольный праздник и в Лужецком, и в Пафнутиевском монастырях приходился на один и тот же день — 8 сентября на праздник Рождества Пресвятой Богородицы. Так, Промыслом Божиим, в монастыре, основанном преподобным Ферапонтом Можайским (†1426; пам. 27 мая), началось самостоятельное, уже не под игуменским началом, послушание ее будущего Первоиерарха.
     Интересно, что и здесь архимандрит Макарий встретился с монашеской традицией преподобного Сергия Радонежского, так как преподобный Ферапонт, также как и преподобный Пафнутий, являлся духовным учеником и последователем великого игумена Земли Русской[10]. Преподобный Ферапонт был близок также к преподобному Кириллу Белозерскому (†1427; пам. 9 июня). Первоначально они вместе подвизались в московском Симоновом монастыре, откуда ушли на север, где основали новые монастыри — Ферапонтов и Кириллов. Но Господь судил преподобному Ферапонту продолжить свои дни в его родном Подмосковье, близ города Можайска. Здесь, в местности под названием Лужки, по настоятельной просьбе сына святого благоверного князя Димитрия Донского (†1389; пам. 19 мая), можайского князя Андрея Дмитриевича, он основал в 1408 году монастырь в честь Рождества Пресвятой Богородицы[11]. Как и преподобный Пафнутий, преподобный Ферапонт был рукоположен Митрополитом Фотием (†1431; пам. 2 июля).
     Можайские пределы Русского государства были известны не только в связи с именем подвизавшегося здесь преподобного Ферапонта. Вскоре после его кончины недалеко от Можайска явилась Колочская чудотворная икона Божией Матери. При перенесении в Москву она была торжественно встречена Митрополитом Фотием, а после ее возвращения уже упомянутый можайский князь Андрей воздвиг на месте явления иконы Колочский Успенский монастырь[12]. Издревле почиталось в Можайске и резное изображение святителя Николая Можайского[13].
     Точных сведений о том, кто был преемником преподобного Ферапонта в монастыре не сохранилось, но в актах упоминается о настоятельстве здесь в середине XV века архимандрита Кассиана[14], а под 1506 годом — Макария I[15]. Таким образом, в 1523 году настоятелем обители был поставлен Макарий II.
     Можайский период — самый короткий в жизни Митрополита Макария. Его попытался осветить Лужецкий настоятель прошлого века архимандрит Дионисий (Виноградов)[16], однако он исходил из неверного положения о том, что Святитель настоятельствовал в монастыре двадцать лет[17] — с 1506 по 1526 год, тогда как в действительности он пробыл здесь всего три года, о чем узнаем из известия Хронографа 1599 года[18]. Впрочем, сокращение времени его пребывания в Можайске практически не отразилось на источниковедческой базе.
     Сохранились сведения и об отношении к Святителю великого князя Василия III. Псковский летописец, сообщая под 1526 годом об архиерейской хиротонии Святителя Макария, отмечает: “Князь же великий любляше его зело”[19]. Это позволяет думать, что они могли видеться и познакомиться еще ранее. Из летописных сообщений можно предположить, когда это могло произойти. В 1513 году “июня в 14 день поиде князь велики Василей Иванович всеа Русии с Москвы в Боровск, а из Боровска поиде князь велики к Смоленску”[20]. В 1523 году Боровский инок назначается настоятелем Лужецкого монастыря в Можайске, опорном пункте борьбы с Литвой. А два года спустя “ездил князь велики Василей с великою княгинею в объезд на Волок и в Можаеск”[21].
     Несомненно, по прибытии в Лужецкий монастырь новый его настоятель архимандрит Макарий был торжественно встречен братией обители[22]. С этого времени начался непродолжительный в его биографии можайский период. С именем архимандрита Макария исследователи связывают построение соборного храма в Лужецком монастыре. Так, А. Зимин пишет следующее: “Под Можайском, куда часто ездил Василий III «на потеху», архимандритом Лужецкого монастыря Макарием (будущим Митрополитом) был выстроен каменный храм по канонам московской архитектурной школы”[23]. Подобно этому и высказывание Б. Карлова: “В годы строительства Рождественского храма настоятелем монастыря был Макарий, будущий крупнейший политический и церковный деятель Руси, Московский Митрополит”[24]. Однако данные сообщения основаны на убеждении в том, что архимандрит Макарий был настоятелем обители с 1506 года. А поскольку он прожил здесь, как теперь выяснилось, только три года, то вероятность подобных соображений не является бесспорной и требует конкретных исторических подтверждений. Наряду с вышеприведенным мнением существует, впрочем, и такое: “Каменное строительство в монастыре началось в первой половине XVI в., очевидно, на денежный вклад, сделанный между 1526 и 1542 гг. Новгородским архиепископом Макарием, — бывшим архимандритом Лужецкого монастыря. В это время были сооружены существующий собор и трапезная, впервые в документах упоминаемая в 1547 г. Ктиторство этого крупного церковного деятеля, будущего Митрополита Московского, косвенно подтверждается устройством в соборе придела Макария Египетского, патрона вкладчика”[25].
     Архимандрит Дионисий (Виноградов) в конце прошлого века отмечал, что архимандрит Макарий, будучи настоятелем, устроил в соборе придел во имя преподобного Макария. “Вероятно, усердием сего Макария, — писал он, — явилось существование при соборной церкви придела во имя преподобного Макария Египетского, существовавшего до начала XVII века: поводом к сей догадке служит то обстоятельство, что Макарий архимандрит имел сие имя в честь Макария Египетского, как видно из записей Вкладной книги”[26].
     Подводя итог различным высказываниям по данному вопросу и учитывая, что в последние годы пребывания инока Макария в Пафнутиевом монастыре там велись строительные работы, а его святительская деятельность в Новгороде и Пскове также отмечена особой активностью в области храмостроительства, можно предположить, что Митрополит Макарий имел отношение к возведению собора в Лужецком монастыре. Однако следует повторить, что отсутствие прямых исторических свидетельств времени его настоятельства не позволяет судить об этом бесспорно.
     Ко времени пребывания в монастыре архимандрита Макария относится начало ведения здесь Вкладной книги[27] и установление соборного поминовения почившей братии обители: “В 15 день генваря ежегодно творить поминовение «о всех настоятелях и братиях сего монастыря преставльшихся»”[28]. Более того, основываясь на представлении о двадцатилетнем периоде настоятельства Святителя в монастыре, архимандрит Дионисий высказывает следующее предположение: “Да и самый капитальный труд его — составление Четьих-Миней — вероятно, начался в Лужецком, по крайней мере, должно быть здесь созрел у Макария план его, а на новгородской кафедре он мог сей план привести к исполнению — при умножении средств материальных у Макария и при возможности привлечь к тому труду большое количество оригиналов”[29]. По данным более позднего времени в Лужецком монастыре в период настоятельства архимандрита Макария было 75 человек братии[30]. Преемником Святителя в обители стал архимандрит Феодосий.
     Согласно грамоте, данной монастырю великим Московским князем Василием III в 1508 году, во владении Лужецкой обители были: слобода на реке на Москве, “да слободка за рекою Москвою, да слободка на Всполье, да что их села и деревни в Можайском уезде в Ужецком стану село Костентиновское, да сельцо Григорьевское с деревнями, да в Зарецком стану сельца на Мелком броду с деревнями, да в волости в Подрелье село Мышкино с деревнями и с починки, да в Калужском уезде в Городцком стану сельцо у Юрия святаго, да в Можайском же уезде в Зарецком стану <...> деревня Румянцева”[31].
     Можайская страница биографии Святителя Макария может быть дополнена рядом косвенных данных. Как настоятель обители, архимандрит Макарий, несомненно, совершал монашеские подвиги в Лужецком монастыре. И хотя число и имена постриженников нам неизвестны, — примечателен тот факт, что уже став Митрополитом, он приближает к себе некоторых иноков из Можайска. Вероятно, это и были его постриженники, а произойти это могло вскоре после митрополичьего посещения Лужецкой обители в 1544 году[32].
     Настоятель Можайского Лужецкого монастыря в 1551 году архимандрит Кассиан в последующее время около десяти лет был казначеем у Митрополита Макария. Он скончался незадолго до Святителя, 28 апреля 1563 года, и был погребен в Лужецкой обители[33]. Другим митрополичьим казначеем был лужецкий старец инок Иосия[34]. В Лужецком монастыре был погребен и келейник Святителя, старец Силуан[35]. Таким образом, в XVI веке здесь сохранилась монашеская традиция, восходящая на Руси к Киево-Печерскому монастырю, по которой постриженник обители, несший послушание вне ее стен, погребался в ней после своей кончины. Наиболее известным постриженником лужецкого архимандрита Макария был инок Гурий, ставший в 1544 году настоятелем обители[36]. Впоследствии он некоторое время был настоятелем Троице-Сергиева монастыря (1552–1554)[37], а затем святительствовал на Рязанской кафедре (1554–1562)[38].
     Лужецких постриженников в окружении Митрополита Макария было, несомненно, больше. Будучи казначеями, писцами, ключниками и др., они разделяли вместе с Митрополитом Макарием его повседневные труды. Учитывая древнюю монашескую традицию, по которой настоятель обители являлся также духовником братии, можно предположить, что святитель Макарий нес подвиг духовничества для своих постриженников, будучи уже в сане Митрополита. Его постриженники явились связующим звеном между Святителем и Можайским Лужецким монастырем.
     Краткий период настоятельства архимандрита Макария в Можайске совпал с рядом знаменательных исторических событий того времени. В 1525 году в Москве был осужден на Соборе и сослан в Иосифо-Волоцкий монастырь преподобный Максим Грек, а его келейник Афанасий был заточен в Пафнутиево-Боровский монастырь[39]. В это же время великий князь Московский Василий III развелся с Соломонией Сабуровой и вступил во второй брак с Еленой Глинской[40].
     Настоятельство в Можайском Лужецком монастыре — самый непродолжительный период в жизни Святителя Макария — Промыслом Божиим явилось для него подготовкой к более высокой архипастырской деятельности на кафедре Великого Новгорода и Пскова. В то же время это была древнейшая архиерейская кафедра Московской Митрополии, известная многочисленным ликом святых архипастырей и богатыми книжными традициями. Здесь Святитель Макарий “жил и творил для всей Русской Церкви”[41]. Однако пребывание в Можайском Лужецком монастыре не прошло для него бесследно. Уже став главой Церкви, Митрополит Макарий посетил монастырь в 1544 году, а в его окружении, как уже отмечалось, было немало постриженников Лужецкой обители. Таким образом, связи с Можайском сохранялись у Святителя в течение всей его последующей жизни.

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

[2]Андреев Н. Е. Митрополит Макарий как деятель религиозного искусства // Сборник статей по археологии и византиноведению. Т. 7 / Изд. Институтом Н. П. Кондакова. Прага, 1935. — С. 228.

[3]Волнянский Н. (псевдоним). Митрополит Макарий — светоч русской культуры XVI века // ЖМП. 1947. № 6. — С. 27.

[4]Архимандрит Макарий. Сказание о житии святителя Макария, Митрополита Московского // ЖМП. 1989. № 6. — С. 62.

[5]Священник П. Веретенников. Первосвятительская деятельность Макария, Митрополита Московского и всея Руси (†1563) // ВРЗЕПЭ. 1980–1981. №№ 105–108. — С. 213.

[6]Там же.

[7]В первоначальном варианте статьи их родство было нами только отмечено (Архимандрит Макарий (Веретенников). Митрополит Макарий и преподобный Иосиф Волоцкий // Церковь и время. Ежеквартальный журнал отдела внешних церковных сношений Московского Патриархата. 1992. № 3. — С. 66–71).

[8]Послание опального к Новгородскому архиепископу Макарию // Православный собеседник. Казань. 1863. Ч. 3. — С. 412.

[9]БАН. 31.6.27. Хронограф. XVII в. — Л. 613 об. За неделю до этого в Москве проходили соборные заседания, о чем Митрополит Даниил еще в январе рассылал грамоты в епархии. Одновременно и великий князь писал грамоты, говоря, что Митрополит вызывает “о своих делех о духовных. А мне до вас мое дело” (Русский Феодальный архив XIV — первой трети XVI века. Ч. 3. М., 1987. — С. 521).

[10]Архимандрит Никон. Житие и подвиги преподобного и богоносного отца нашего Сергия, игумена Радонежского и всея России чудотворца. 3-е изд. Свято-Троицкая Сергиева Лавра. 1898. — С. 234; Троицкий Патерик, или сказания о святых угодниках Божиих, под благодатным водительством преподобного Сергия в его Троицкой и других обителях подвигом просиявших. Свято-Троицкая Сергиева Лавра. 1992. — С. 238–247, 296–299.

[11]Карлов Б. В. Можайск. М., 1981. — С. 14–16. Об этом монастыре см. Денисов Л. И. Православные монастыри Российской империи. М., 1908. — С. 483–484; Величков А. Н. Город Можайск, его святыня и окрестности. М., 1880. — С. 14; Поселянин Е. Московский Патерик. М., 1912. — С. 34–35.

[12]Настольная книга священнослужителя. Т. 3. М., 1979. — С. 547–548; Древнерусские предания (XI–XVI вв.). М., 1982. — С. 309–517; Снессорева С. Земная жизнь Пресвятой Богородицы и описание святых чудотворных ее икон, чтимых Православною Церковью и на основании Священного Писания и церковного Предания. — СПб., 1892. — С. 327–328.

[13]Диакон Н. Воинов. Можайская икона святителя и чудотворца Николая с изображением в руках меча и храма // Душеполезное чтение. 1872. Дек. — С. 408–412; Вознесенский А. Слава святителя Николая Мирликийского в России (Священные литургические церк.-археол. и ист.-лит. памятники чествования Святителя в нашем отечестве). СПб., 1899. — С. 275–278; Мокеев Г. Я. Можайск — священный город русских. XVI в. М., 1992.

[14]См. Копанев А. И. История землевладения Белозерского края XV–XVI в. М.–Л., 1951. — С. 142.

[15]Архимандрит Дионисий. Можайские акты: 1506–1775. СПб., 1892. — С. 1.

[16]Деятельность этого энергичного настоятеля достойна научного изучения. Материалы о нем имеются в Центральном государственном историческом архиве г. Москвы в фонде Лужецкого монастыря. На экземпляре написанной им “Краткой летописи Можайского Лужецкого монастыря” имеется автограф: “Его высокопреподобию, Высокопреподобнейшему отцу Священноархимандриту О. Никифору. Лужецкий архимандрит Дионисий. 8 июня 1892 года” (МДА: К‑1, Д. 46, 196744). В другой книге настоятеля на обороте титульного листа нами обнаружен еще один его автограф: “Возлюбленнейшей и достопочтеннейшей тетушке моей Елизавете Григорьевне. Лужецкий архимандрит Дионисий. Августа 20-го 1892 года”. Ниже им было потом дописано: “Скончалась 29 дек. 1895-го. А. Д.” (“Список настоятелей...” ГПИБ: 16 5/19).

[17]См. Архимандрит Дионисий. Краткая летопись Можайского Лужецкого монастыря. М. 1892. — С. 14; Он же. Список настоятелей Можайского Лужецкого второклассного монастыря с 1408 г. по 1492 г. М., 1892. — С. 15–24.

[18]См. Игумен Макарий. Повесть о кончине Всероссийского Митрополита Макария // Wissenschaftliche Zeitschrift. Martin-Luther-Universitat. Halle-Wittenberg. 1985. G. Bd. 34. H. 3. — S. 76.

[19]ПСРЛ. Т. 4. СПб., 1848: Новгородские и Псковские летописи. — С. 296. При этом Новгородском архиепископе Макарии великий князь передал часть книг из казны Новгородских владык, взятых Иваном III в Софийском соборе при покорении Великого Новгорода (cм.: Сводный каталог славяно-русских рукописных книг, хранящихся в СССР. ХI–ХIII вв. М., 1984. — С. 208).

[20]ПСРЛ. Т. 34. М., 1978: Постниковский, Пискаревский, Московский и Бельский летописцы. — С. 11.

[21]Там же. — С. 15.

[22]Чин прибытия в монастырь новопоставленного архимандрита или игумена см.: Русская историческая библиотека. Т. 3. СПб., 1876. — Стб. 157–160.

[23]Зимин А. А. Россия на пороге нового времени. М., 1972. — С. 217. Фотографию этого собора см. Косточкин В. Древнерусские города: Памятники зодчества XVI–XVII вв. М., 1972. — С. 265.

[24]Карлов Б. В. Можайск. — С. 24.

[25]Памятники архитектуры Московской области. Т. 2. М., 1975. — С. 11.

[26]Архимандрит Дионисий. Краткая летопись Можайского Лужецкого второклассного монастыря. — С. 14.

[27]Архимандрит Дионисий. Список настоятелей Можайского Лужецкого второклассного монастыря с 1408 года по 1892 год. — С. 19.

[28]Архимандрит Дионисий. Краткая летопись... — С. 14.

[29]Архим Дионисий. Список настоятелей... — С. 19.

[30]Архимандрит Дионисий. Краткая летопись... — С. 18.

[31]Архимандрит Дионисий. Можайские акты... — С. 1.

[32]ПСРЛ. Т. 13. Ч. 1. СПб., 1904. — С. 145.

[33]Архимандрит Дионисий. Краткая летопись... — С. 31.

[34]Архимандрит Дионисий. Список настоятелей... — С. 23.

[35]Там же. — С. 22.

[36]Там же. — С. 26–31.

[37]Голубинский Е. Е. Преподобный Сергий Радонежский и созданная им Троицкая Лавра. Изд. 2. М., 1909. — С. 148.

[38]ПСРЛ. Т. 13. Ч. 1. — С. 239. См. о Рязанском епископе Гурии: Титов А. А. Рязанские епископы. Приложение к материалам для истории Рязанской епархии // Прибавления к Рязанским епархиальным ведомостям. 1879. № 11. — С. 278–279.

[39]Тихомиров М. Н. Русское летописание. М., 1979. — С. 164.

[40]Там же. — С. 164–166; Минея: Декабрь. Ч. 1. Изд. Моск. Патриархии. М., 1982. — С. 574; Бегунов Ю. К. Повесть о втором браке Василия III // ТОДРЛ. Т. 25: Памятники русской литературы Х–ХVI вв. М.–Л., 1970. — С. 105–118.

[41]Волнянский Н. Митрополит Макарий — светоч русской культуры XVI века. — С. 27.

© Архимандрит Макарий (Веретенников), 1997