Публикуем письмо можайского краеведа В.И.Куковенко о спасении некрополя Можайского Лужецкого монастыря.
Министру культуры РФ
Авдееву Александру Алексеевичу
Директору Института археологии РАН
Макарову Николаю Андреевичу
Можайский Лужецкий монастырь, который был основа в 1408 году преподобным Ферапонтом, учеником Сергия Радонежского, стал местом погребения наиболее знатных и наиболее титулованных особ, вначале Можайского княжества, потом просто уезда. Почетно было упокоиться рядом с Можайским святителем, но территория монастыря была слишком мала, поэтому и хоронили здесь лишь избранных.
В послереволюционные годы Можайский некрополь был разорен, надгробные плиты были частью разбиты, частью растащены по территории монастыря. И установить в полном объеме, кто был здесь захоронен, теперь уже не представляется возможным.
Некоторые сведения сохранились в «Московском некрополе»*. Именно оттуда я выписал около двух десятков имен Можайских дворян, похороненных на территории Лужецкого монастыря. В основном, это были представители рода Савеловых, фамильный склеп которых находился в нижней части монастырской колокольни, в так называемой «колокольной палатке».
*«Московский некрополь» — справочное издание (т. 1—3, СПб., 1907—08) о лицах, живших в XIV—XIX вв. и похороненных на московских кладбищах. Составлен библиографом и историком литературы В.И. Саитовым и архивистом Б.Л. Модзалевским. Для «Московского некрополя» была проведена в 1904—06 перепись около 30 тыс. надгробий в 25 московских монастырях, на 13 городских кладбищах, некоторых погостах в пригородах Москвы и в Троице-Сергиевой лавре. Приведены фамилии (в общем алфавите), имена, отчества, даты жизни и смерти, чины, звания, название кладбища, на котором данное лицо похоронено.
В 90-е годы прошлого века, благодаря усилиям нескольких настоятелей Лужецкого монастыря, уцелевшие надгробные плиты расставили по территории монастыря, придав кладбищу, пусть и не первоначальный, но все же подобающий вид.
После восстановления монастырского некрополя обозначилась и весьма важная для истории города проблема — это расшифровка эпитафий с целью составления списка похороненных здесь людей. Судя по внешнему виду и отделке представленных на фотографии надгробий, можно предположить, что все они изготовлены не ранее XVIII века. Но и сведения о дворянах этого столетия были бы полезны для развития местного краеведения.
Кратко скажу, что списки дворян Можайского уезда известны наиболее полно лишь с середины XIX века. Все предыдущие века в этом отношении являются белыми пятнами нашей истории. Поэтому надписи с надгробных плит могли бы значительно пополнить наши сведения о дворянских семьях, проживавших в уезде. Это был бы бесценный подарок не только местному краеведению, но и всей отечественной истории.
Храмы и часовни монастыря:
1. Собор Рождества Пресвятой Богородицы
2. Церковь Введения во храм Пресвятой Богородицы
3. Церковь Спаса Преображения (надвратная)
4. Колокольня
5. Церковь прп. Ферапонта (фундамент)
6. Святой источник
Другие постройки монастыря:
7. Келейный корпус (XVII-XIX вв.)
8. Монастырская постройка
9. Монастырская постройка
10. Настоятельский корпус (XIXв.)
11. Некрополь
12. Въездные (восточные) ворота (XVIII в.)
13. Стены и башни ограды (XVIII-XIX вв.)
14. Ворота хозяйственного двора (XVIII-XXIв.)
Через некоторое время после восстановления некрополя было сделано другое неожиданное открытие.
В 1997 году при расчистке фундаментов Ферапонтова храма (в старых документах он называется церковью Иоанна Лествичника) было обнаружено место «спуда», т.е. захоронения преподобного Ферапонта. 26 мая 1999 года по благословению митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия, мощи преподобного были открыты и перенесены в восстановленный храм надвратной церкви Преображения Господня. Затем их перенесли в собор Рождества Пресвятой Богородицы, где они хранятся в раке.
Расчищенный фундамент разрушенной церкви сразу же привлек к себе самое пристальное внимание, поскольку он был сложен из одних могильных плит! Притом таких плит, древность которых даже не специалисту была очевидна. Некоторые из них были настолько архаичны, что надписи на них были не вырезаны, а процарапаны по камню.
Вид фундаментов церкви преподобного Ферапонта. Крест стоит на месте алтаря. Здесь «под спудом» и были погребены мощи преподобного.
Фундаменты сложены из нескольких рядов плит: примерно из 6-8.
Судя по орнаменту, эта плита относится к XVI веку.
Это массивная плита XVIII века. Кто под ней лежал?
Одна из самых интересных плит, лежащая в верхнем ряду. Неужели XV век?
А что может таиться еще ниже?
И хотя фундаменты церкви Ферапонта не глубоки (не более 1.2-1.5м), но, учитывая весь периметр, можно ожидать, что здесь лежит несколько сот плит. Притом, плит не только XVIII века, но и более древних. Возможно, что и начала века XV, т.е. первых десятилетий существования монастыря. Расшифровка такого количества надгробных надписей могла бы обогатить всю нашу историю и, возможно, позволит сделать сенсационные открытия.
Необычное стечение обстоятельств – вначале постройка этой церкви на фундаменте из надгробных плит, а потом разрушение этой церкви – предоставило отечественной исторической науке необыкновенный случай изучить уникальные артефакты в большом количестве.
Чтобы иметь представление о том, как важно изучение подобных находок, приведу небольшую справку о русских средневековых надгробиях.
Изучение белокаменных средневековых надгробий Московской Руси.
Изучение белокаменных надгробных плит Москвы и Северо — Восточной Руси XIII — XVII вв. имеет свою историю.
Вплоть до начала ХХ века их изучение сводилось к сбору и публикации надписей. Первой работой, в которой была сделана попытка рассмотреть средневековое надгробие Московской Руси как самостоятельный вид артефакта с присущими ему типологическими особенностями, стал свод надгробий Исторического музея, изданный в «Отчетах» музея за 1906 и 1911 гг.
В послереволюционный период изучение надгробных плит долго оставалось уделом археологов и специалистов по эпиграфике.[10] Новым этапом исследований стали труды известных ученых в области эпиграфики Т.В. Николаевой и В.Б. Гиршберга, появившиеся в конце 1950 — 60-х гг.[11]
Необходимость и осуществление направленного поиска надгробных памятников, прежде всего ранних, относящихся к XIII — XV вв., а частью — к началу XVI века, способствовало активному «накоплению» с конца 1960-х до начала 1990-х гг. значительного числа надгробий и постепенному осознанию значения их исследования для истории русской культуры позднего средневековья.
В последние два десятилетия интерес к надгробию резко увеличился благодаря чрезвычайно широкому распространению археологических раскопок и реставрации архитектурных памятников, прежде всего в Москве и Подмосковье. В настоящее время выявлены, изучены и каталогизированы целые комплексы надгробных плит XIII — XVII вв. с некрополей таких известных московских монастырей как Данилов монастырь, Богоявленский монастырь, Высоко — Петровский монастырь и других.
К сожалению, средневековые надгробия являются источником не массовым, несмотря на масштабы территории Московского государства. К сегодняшнему дню Институт археологии РАН располагает коллекцией чуть более в 1000 надгробных плит.
Основная часть надгробий принадлежит XVI — XVII вв. (не менее 90 %), для XV века достоверно известны пока около 10 — 15 экземпляров, а от XIII — XIV вв. — немногим более (примерно 25 экземпляров). В частности, ныне ведущий специалист в области изучения средневековых надгробий Беляев Л.А. указывает на то, что довольно значительная и почти не опубликованная коллекция надгробий XVI — XVII вв. хранится в провинциальных музеях. Данные «запасы», по оценке Беляева Л.А., насчитывают 200 — 300 экземпляров.
Что же касается начала бытования белокаменных надгробий на русских христианских некрополях, то, как отмечает Беляев Л.А., они в виде могильных плит появились на Руси, скорее всего в XIII веке. До сих пор нет сколько — нибудь достоверных свидетельств существования плит в домонгольский период.
В XIII — XV вв. белокаменные надгробия постепенно распространяются в Москве и землях вокруг нее, а так же на севере и северо-западе Руси (в Ростове, Твери, Старице, Белоозере и других районах). Позднее, в конце XV и особенно с середины XVI века, начинается вытеснение местных форм надгробиями с типично московской орнаментикой. Широко распространившись во второй половине XVI — XVII вв. по всей Московской Руси, в последней трети XVII столетия московские плиты испытывают активное воздействие барочных форм и орнаментики западноевропейского надгробия. С XVII в. и позднее надгробная плита будет оттеснена на периферию распространением архитектурно или скульптурно оформленных надгробий и сохранит лишь второстепенную, служебную роль, утратив элементы средневековой орнаментики.