20 апреля, на Пасху, наша маленькая генеалогическая группа наконец-то  встретилась и совместно посетила землю предков.

В поездке приняли участие: Ярослава Владимировна Масленкова, ее отец Владимир Михайлович Куковенко (Смоленск), я, Куковенко Владимир Иванович,  и мой младший сын Иван (Можайск).

По трассе Москва- Минск я с сыном доехал до Архиповки, там встретились с Ярославой и  через Рудню поехали по тем деревням, которые я хорошо помню по воспоминаний деда, но где я никогда не был – Дубровка, Казимирово, Кеново, Морги…

В Казимирово остановились. Здесь родился и прадед, и  дед Ярославы.

Это дом Степанцовых, ближайших родственников Ярославы.

  Здесь же в Казимирове находился  дом этой линии нашей фамилии – сейчас на этом месте лишь  пустырь, на котором   с трудом угадывается  контур  фундамента .

Некогда это был  помещищий дом, выкупленный Фомой Нестеровичем в 1880 г. у дворянской семьи. . После раскулачивания 30-х годов в нем размещалась школа.

Слева направо: Владимир Михайлович, Ярослава, Владимир Иванович

В Казимирове пообщались с Галиной Федоровной  – ее свекор Тихон Тимофеевич Куковенко воевал, попал в плен, находился в лагере  в Норвегии. Она показала нам фотографии и Тихона (сама она говорит Тихан),  и его  жены Улиты Тимофеевны. Говорила, что свекор редко вспоминал плен.  Запомнился ей единственный  рассказ свекра о каком-то особом, изуверском наказании или издевательстве над  пленными. Человек десять из них в чем-то провинились, и охрана, вместо  наказания,   заставила их съесть по ведру супа. Наши солдатики, находившиеся в плену не один год и крайне истощенные лагерным пайком,  этого изобилия не вынесли и умерли в страшных мучениях..   Выжил лишь один Тихон.

Тихон Тимофеевич с внучкой и свинкой

Улита Тимофеевна с сыновьями

Фотография времен войны. Эти  героические танкисты горели  в танке.Чудом остались живы.. Сфотографированы сразу после боя. Отношения  к нашим родственникам не имеют, но  достойны памяти.

Поехали дальше, в сторону Изубрей.  Справа и слева от разбитой дороги  зарастающие непаханые поля,  страшное запустение и  разорение окрестных деревень – тягостное ощущение того, что русская деревня тихо умерла. И над всем этим – ласковое весеннее солнце, тишина, весенний легкий воздух. ..Земля предков.

Дорога закончилась.  В нескольких десятках метрах отсюда начинаются Изубри.   Деревня, практически, умершая. Даже тропинок уже нет.  Чужие здесь не ходят, а своих уже не осталось.

Впереди Владимир Михайлович. Местных жителей нет.

Один из немногих оставшихся местных жителей, Николай Тимофеевич, не сразу, но разговорился и пополнил наши знания об Изубрях и людях,некогда  его населявших.  Признаться, я с удивлением услышал, что Бореи (уличное  прозвище одной из ветвей нашей фамилии) правильно звучит как Борэи. Почему они так назывались, Николай Тимофеевич не знал. Но вспомнил  других Куковенок –Микитенок, Слышей, Самусяк – и назвал многих из них. Ярослава старательно записывала.

Архив пополняется. 

Мы направляемся к кладбищу. Впереди мой сын Иван и Николай Тимофеевич.

Слева разрушенный дом, справа начинается небольшое  деревенское кладбище.

На памятниках Куковенко, Куковенковы  Здесь покоятся несколько десятков поколений наших предков.

Крест  на могиле Иосифа Емельяновича Акуленкова.Трудную и очень долгую жизнь прожил Иосиф Емельянович.  О нем написано в статье «Зеленая армия».

Помню с детства по рассказам родных,  что  на могиле  своего отца мой дед Филипп посадил березу, которая прижилась и разрослась до значительных размеров. Может быть, это она и есть. Могилы прадеда не осталось, но лежит он где-то здесь.  Кланяюсь тебе низко, Алексей Лаврентьевич.

А это родственники Святославы со стороны бабушки.

За этими ветлами, растущими метрах в сорока от кладбища, находился дом, в котором родился мой дед и отец.

Перехожу топкий маленький ручеек, который  некогда назывался  речкой  Шумилой, и вот то место, где мог стоять  дом прадеда Алексея.

Мы покидаем кладбище.

После Изубрей мы поехали в Любавичи.

Любаичи.  Церковь  больше похожа на костел. Некогда это был центр Любавичского графства.

Внизу река Березина.

Музейный комплекс хасидов.

А кругом такое же разорение, как и  во многих окрестных селах.

Вид на деревню Хомино, которая так же тихо умирает.  Здесь в начале 20-х погиб Алексей, младший  брат моего деда.

Деревня Шубки, памятный знак на месте 2-го залпа «Катюши» в 1941 г. (Кругловские высоты).
В этом месте в 1941 г. был произведен 2-й залп батареи «Катюш» под командованием капитана Флёрова И.А. по железнодорожному узлу г. Рудни.

Туда сейчас не пройти. Видимо, особо и не ходят.

Возвращаясь из Рудни, заехали в Голынки, где у дочери  живет Иван Иосифович Куковенко. Сейчас ему 95 лет, он уже не видит. Старый солдат тихо угасает.

                                           ***

Так прошла первая встреча на Смоленской земле. Надеемся,  что  это  не последняя поездка.