Данный материал прислал Виктор Рещиков для размещения на нашем сайте.

ЦГАМО, фонд 2157, опись 7 – Опись личных дел на кулаков, высланных из пределов Московской области за 1930-1932 гг., переданных для хранения в отдел секретных фондов Московского областного архива УМВД МО

Межевой план села Казимирова.

Межевой план 1900 года дает представление о  количестве земли, находящейся во владении крестьян деревни Изубри. Интересен он и тем, что  деревня на плане названа  ИЗУБРЫ.  Видимо, в то время так произносили  название деревни.

На карте 1782 года  Любавичской волости, в южной ее части на заметном отдалении от окрестных сел и деревень  обозначена деревня ЗУБРИ. Расположена она почти  в центре обширного лесного массива.

 В польских инвентарях 1763 и 1775 гг.  деревня  именовалась ЖУБРЫ , что по-польски  значит  зубры. Должно быть, местное население  так и назыало свою деревню - ЗУБРЫ  (ударанеие на Ы).   Искажение название , видимо, вызвано  тем, что  карта 1782 г. составлялась на основе более ранних польских карт, и  русский картограф не совсем точно  прочитал написаннное  по-польски название.  В ревизских сказках 1782г.  название деревни не искажено - записано "В Зубрахъ". Поэтому я сохраняю вариант произношения деревни русский - т.е  ЗУБРЫ.

Пояснения:

Из  д. ЗУБРЫ  к ближайшим селениям ведутё  три  дороги: 

на северо-запад в д. КЕНОВА , 

на  северо-восток в д.  МОНКИ, 

на юго-зпапад в д. БАЛАЧКИ (вскоре эта деревня исчезает с карт и из документов).

Севернее д. МОНКИ на реке Березине расположена д.  ПАДОРЫ. 

Впоследствии   д. ПАДОРЫ  теряет свое название и  значится на картах и в документах  как КАЗИМИРОВО (названа,  как можно предположить,по имени владельца усадьбы).

В левом верхнем углу находится местечко ЛЮБАВИЧИ.

Большая часть селений волости располагается по течению р. Березины.

В   "Могилевских   губернских ведомостях"   за  1907   год    напечатано  объявление, проливающее свет  на владельцев усадьбы "Казимирово". Но  не  владельцев-помещиков, а тех крестьян,которые выкупили эту усадьбу.  До этого  я считал,  что  усадьбу выкупила  семья  Фомы Нестеровича, но это  оказалось  не так. Усадьбой  владело несколько крестьянских семей.

Текст объявления3,

" От Могилевского Лесоохранительного Комитета объявляется, что в заседании, состоявшемся 12 декабря 1907 г., Комитет постановил: рубку леса, производящуюся в лесной даче при имении «Казимирово», Любавичской волости, Оршанского уезда, владении кр. Устина Куковенко, Алексея и Никифора Степанцовых, Тимофея Федорова Шарапова, Ивана Куковенко и друг.  признать   опустошительною и, как таковую, прекратить на пять лет."

"

Помещаю на сайте акт 1865 года, составленный  в Оршанском уезде. Этот акт примечателен тем, что на нем стоит подпись одного из наших предков.  Причем, этот человек занимал должность волостного старшины Любавичской волости.

Поясню читателям, что волость, как сельская  административно-территориальная   единица, соответствовала  позднейшим сельским советам или, даже, превосходила их по количеству сел и деревень.  Волостной старшина - выборное лицо из авторитетных и грамотных крестьян в волостном правлении, соответствовал  председателю сельсовета.   Хотя имя и отчество волостного старшины в данном акте не указано (стоит лишь одна подпись Куковенько), можно не сомневаться, что это Фома Нестерович, житель деревни Изубри.  Данный акт интересен тем, что указывает должность   Фомы Нестеревоча, которую он занимал в волостном управлении.                                                 

 Акт 

1865 года Октября 2 дня Кандидат Мироваго Посредника 2-го Участка, Оршанского Уезда  Барзов, согласно  протокола состоявшегося в Оршанском  Мировом  Съезде 22 Марта сего года о поверке Уставной Грамоты съезжал в  деревни Лисикты и Ивишни где в присутствии Помещицы Фелиции Павловны Вержбицкой при  уполномоченных  от  крестьян  Любавицкой  волости, Ахремовского Сельского общества в  числе шести человекъ именно дер. Ахремова: Акуле Семенове, Мефодие Венедиктове, дер. Лисиктъ:  Даниле Титове, Емильяне Иванове, дер. Ивишен или Новоселья: Купрее Иванове, Ермолае Венедиктове и сами домохозяевах этих деревень а равно посторонних  добросовестных в качестве свидетелей крестьян дер. Кенова: Филипе Петрове, Макаре Михайлове, Ермаке Федорове, Парфене Павлове, дерев. Драгелей: Илье Томашеве и М. Любавичь: Марке Григорьеве делал местное дознание и по заявлениям уполномоченных записанным в Протоколе, кои изъяснили:

1-е Обрубом земли не довольны, потому что при делании оного отрезано много лугов, и добавлено той земли, которою оне не пользовались.

2-е Как пахотная так и луговая земля плохого качества.

3-е Много неудобных мест.

4-е Крестьяне дер. Ивишень прошением поданным 25-го истекшего Сентября, просят дозволить им переселится в дер. Лисикты на прежния их усадебные места.

По каковому моему личному на месте дознанию и по измерению крестьянского надела состоящим при мне Землемеро-Таксатором Горошко и оказалось:

1-е Людей подлежащих к исключению на основании 8 статьи М. Положения нет, крестьянин же Кирило Гаврилов отказавшийся при введении Уставной Грамоты от надела, прошением поданным, просит наделить землею в дер. Лисиктах.

2-е Крестьянам сих дерев. Прирезки делаемо никакой не было, а что же крестьяне заявили в отношении отрезки сенокосов, то это заявление не может быть принято во внимание, потому, что по тщательному моему дознанию оказывается, что крестьяне этих деревень владели сенокосами за особую плату по 10-ти пуд за каждую десятину, каковыя сенокосы применяясь к примечанию 17 ст. М. Положения не подлежат в надел крестьянам.

3-е Как усадебная так и пахотная земля хорошаго качества, сенокосов достаточно, хорошаго качества.

4-е Неудобных мест оказалось: 26 десят. 2358 саж.

5-е Крестьяне дер. Ивишень прошением поданным просят о переводе их на прежния усадьбы.

6-е Разверстание одной деревни от другой произвести не возможно потому, что пользование сенокосами каждой деревни переменяется ежегодно,   так напр. Теми сенокосами, которыми пользуются в настоящем году крестьяне дер. Лисикт, в будущем будут уже пользоваться крестьяне дер. Ивишень, следовательно разверстание в этом случае невозможно.

Постановил:

1-е Кирила Гаврилова, согласно его прошения наделить землею в дерев. Лисикты, потом уведомить местного мирового Посредника.

2-е Притензию крестьян на экономическия сенокосы оставить без последствий.

3-е В отношении переноса деревн. Ивишень в Лисикты, предоставить на распоряжение Оршанского Мироваго Съезда.

4-е Неудобныя места из надела исключить и считать за крестьянами по согласию Помещицы.

5-е Поручить Землемеру Мироваго Съезда Горошко, поверить обруб земли, измерить удобныя и неудобныя места, составить план и представить ко мне для приобщения к делу.

6-е Исправить Уставную Грамоту, в чем следует и обратив таковую в выкупной Акт, представить Господину Председателю Мироваго Съезда на дальнейшее его распоряжение.

Кандидат Мироваго Посредника

2-го Учаска, Оршанского Уезда     Барзов

Помещица Фелиция Вержбицкая

По прочтении настоящаго Акта крестьянам дер. Лисикт и Ивишень свидетелями были добросовестные крестьяне дер. Кенова Филип Петров Макар Михаилов Ермак Федоров Парфен Павлов

Дер. Драгалей Млья Томашев

И М. Любавич Марка Грогорьев

А за их неграмотных по их просьбе росписался – уволенно временно в отпуск 41 Пехотнаго Селенгинскаго полка Старший писарь Мирон Лукьянов

Волостной Старшина Куковенько

Печать

 В августе 2021 г. из минского архива  мне прислали фотокопию одного объявления.  Год не указан, но, как   пояснили работники архива, это объявление хранилось среди документов 1912 года. Скорее всего, именно  в этом году оно и было отпечатано.  Интересно оно тем, что в нем упоминается С.С. Куковенко, житель г. Смоленска. В объявлении указывалось, что он является поверенным лицом помещика Ф.Н.Реутта по продаже его имения Жулино в Юхновском уезде Смоленской губернии.

Вначале я решил, что  упоминаемый  С.С.Куковенко  - это Стефан Сергеевич, 1864 г. рождения, который проживал в Казимирове. Стефан Сергеевич был грамотным, отличался предприимчивостью и вполне мог быть доверенным лицом крупного землевладельца, решившего продать свое имение. Это объявление  проливало некоторый свет на  коммерческую  деятельность Стефана Сергеевича. Оставалось еще множество вопросов - как Стефан Сергеевич попал в Смоленск, долго ли там жил и чем занимался, каким образом стал торговым посредником?..   В документах, которыми я располагаю, о его жительстве в Смоленске нет ни слова.

Появилось у меня и другое предположение:  С.С. Куковенко - это  отец Петра Сергеевича Куковенкова, партизана из Глинок, которому на нашем сайте  посвящена большая статья. Сведений об отце Петра Сергеевича не сохранилось, но  по материалам  местного краеведческого музея, он переехал из Изубрей в Юхновский  уезд в 1914 году.. Не извесен ни год его рождения, ни его отчество. 

Что заставляет думать, что  указанный в объявлении  С.С. Куковенко, является отцом  Петра Сергеевича?  Из биографии Петра Сергеевича известно, что его отец купил землю у помещика в селе Голенищево Балтутинской волости. Но Голенищево располагается совсем близко от имения Жулино Юхновского уезда,  Можно предположить, что продавая имение, отец Петра Сергеевича заодно присмотрел и себе подходящий участок земли. Или же купил у того Реутта отдаленный хутор и поселился там.

После революции Петру Сергеевичу пришлось подправлять свою биографию в соответствии с новыми требованиями. Поэтому его отец, возможно, агент по недвижимости,  превратился  в бедного крестьянина, а сам Петр стал  обыкновенным крестьянским сыном, пасшим коров и не ходившим до революции в школу. Подправил он и свою фамилию и стал Куковенковым.

Теперь остается лишь найти отца Сергея среди крестьян деревни Изубри.

Итак, мой дед Александр Иванович Куковенко. После окончания семи классов покинул свои родные места в Казимирово Могилевской губернии (теперь это Смоленщина) и поехал пытать счастья в Ленинград.

Александр Куковенко

В Ленинграде он поступил в Лесотехнический техникум и окончил его. Из того, что я помню от своей мамы, он работал лесничим, сажал и растил Стрельнинский лесопарк, сажал парк Александрино в Ульянке (сейчас это уже городской район СПб). К своей работе подходил вдумчиво и был очень увлечен лесом, мог сутками заниматься работой. Написал даже несколько научно-тематических статей по своему профилю.

Александр Иванович

В середине 1920-х годов он женился на моей бабке Анне Владимировне Рынковой. Женившись, он пришел жить в тот большой деревянный дом, который стоял в Петербурге на Лидинской улице. Хотя «жить» - это громко сказано: по роду своей работы он практически всё время проводил в лесу, а домой приезжал наездами.

Тем не менее, ему пришлось следовать установленным в доме порядкам. А устанавливала их Александра Ивановна, мать Анны. Причем делала это так жестко и беспрекословно, что её дочь Анна, жена Александра, выросла инфантильным и безвольным существом. Такой она и осталась на всю свою жизнь – капризной, постоянно всем недовольной и взбалмошной маминой дочкой.

В 1931-м году у них родилась дочь Вера, но её воспитанием тоже больше занималась бабка Александра, чем Анна.

Начало войны для него было обычным, как и для многих его соотечественников. Призвался, только начал воевать, как сразу попал в окружение. Мама рассказывала, что он попал в плен, но выпрыгнул с четвертого этажа и смог убежать в леса. По лесам он добрался до родных мест и спрятался в деревне Дубровка, рядом с Казимирово, в доме семьи Моторико, которые, рискуя жизнью, приютили его. Там он прожил почти год, после чего пошел к своим. Прорвавшись через линию фронта, он попал в соединения Польской армии, в составе которой дошел до Рейхстага. Польская армия была для него самой большой удачей. Поляки не выясняли, где он был весь этот год, а просто взяли его в свой состав. И потом уже НКВДшникам было тоже не под силу выяснить, какими путями он попал в Польскую армию и где был до этого. То есть, факт пленения ему удалось скрыть, но это обстоятельство легло на него тяжелым бременем на всю жизнь.

Демобилизовавшись примерно в 1946 году, он вернулся домой.

Награды Александра. Ордена Красной звезды, Красного знамени и медали.

От военного периода жизни Александра у меня остался крохотный карманный альбомчик с фотографиями. Я иногда смотрю на них, и у меня складывается впечатление, что этот период его был для него один их самых насыщенных в жизни. А может быть и даже самым счастливым.

На сайте https://kukovenko.ru/ есть много военных фотографий Александра Ивановича. Здесь я помещаю дополнительно те, которые не вошли в сайт.

Александр Иванович Куковенко

Вернувшись с войны с орденами, Александр имел все шансы идти в Академию и далее, по ступенькам армейской карьеры. На этом очень настаивала и Анна, желающая видеть мужа при золотых погонах и высокой должности. Но он резонно побоялся, что НКВД может выкопать его период жизни, когда он скрывался в лесах и Дубровке, и после демобилизации вернулся к своим лесным занятиям.

Его отношения с капризной женой Анной после войны не сложились. Ей был нужен город и домашний уют, а ему – лес, и свободное одиночество. Получая от Анны постоянные упреки, он старался как можно меньше бывать дома.

В 60 лет он заболел и до конца жизни был больным человеком. Тогда ему поставили диагноз «рассеянный склероз». Сейчас, возможно, это назвали бы болезнью Паркинсона, не знаю. У него нарушились движения и речь, постоянно тряслись руки, слюна не держалась во рту. Отношения с Анной сильно ухудшились. Будучи ребенком и проживая вместе в одной квартире, я постоянно слышал её недовольные окрики в адрес мужа. Даже еду ему приходилось готовить себе самому.

Всё это происходило на глазах дочери Веры, моей мамы. Она очень любила отца, но ничего не могла поделать. Любые замечания в адрес матери оборачивались истериками, слезами Анны и громкими скандалами.

Вера в итоге возненавидела свою мать, и, когда та слегла и сама не могла двигаться, ни разу не подошла к ней и не проявила ни капли сочувствия и дочернего соучастия.

Но вернусь к деду Александру. Несмотря на свою болезнь, он был очень добрым. Иногда пытался читать мне книжки, сажал меня себе на колени и старался говорить, не сбиваясь и не заикаясь. Я очень удивлялся, как он мог выходить из дома, если не может связно ответить на какой-то вопрос, ни с кем и ни о чем поговорить? Но он спокойно выходил, а однажды даже съездил к своим родственникам в свои родные места на Смоленщине. Вернулся он с корзиной смоленских яблок – мне так показалось – даже немного поправившимся, воодушевленным, почувствовавшим былые силы. Но вскорости под недовольными окриками Анны опять затих и ушел в себя.

Это фото на эмали я прикрепил на могиле деда.

Александр прожил в квартире на [Костромском проспекте, 11], в которую вся семья переехала из дома на Лидинской в 1960-м году, еще 10 лет и в 1970-м умер в больнице.

Это тоже была очень печальная история. Уйдя однажды в магазин, он не вернулся. Его начали искать, и нашли в больнице сильно избитым. Оказывается, его избила милиция, посчитав за пьяного. Продержав сутки в обезьяннике, они выяснили, что, оказывается, он не пьян, а болен, и отвезли его с переломами и отеком легких умирать в больницу.

Похоронен  на Северном Кладбище Санкт-Петербурга, 5-й участок.

ЕГОРОВ Андрей Ильич

В Можай

В Можайске готовится к претворению в жизнь очередное чиновничье варварство.  По распоряжению чей-то пустой административной головы рядом с Никольским собором интенсивно ведутся работы по строительству котельной, которая должна обогревать Никольский собор, церковь Петра и Павла и служебные здания. Одно из этих зданий намечается построить  внизу крепостного холма, у "чистого прудка", который некогда служил защитникам крепости источником питьевой воды. Я не знаю, для чего предназначается это здание - дом для проживания священнослужителей? купель для омовения в Крещение? -  но возводить его в таком месте - это откровенное неуважение к истории Можайска.

Возможно,  обогрев храма и служебных помещений и нужен, но позволительно ли ставить котельную на единственном сохранившемся историческом пятачке нашего города? Позволительно ли новостроем нарушать исторический ландшафт? 

И почему собираются строить именно котельную? Неужели нельзя было применить более современные виды обогрева - предположим, воздушное с использованием электричества?  Тогда не нужно было рядом с историческими зданиями возводить современное  техническое сооружение, не пришлось бы нарушать культурный слой исторического места, что способствовало бы  сохранению  частички нашего прошлого от полного уничтожения.

 Создается впечатление, что наших чиновников просто подталкивает какая-то нечистая сила на рузрушение  и осквернение нашего прошлого. Вспомним  распродажу Бородинского поля,  размещение распивочной Сунгурова на алтаре Троицкого собора,  снесение  им же исторического здания по улице Московской. Не успела забыться и эпопея с установкой  памятной стеллы в честь 200 летия Бородинского сражения. Под эту стеллу выкопали громадный котлован на Комсомольской площади, безжалостно разрушив и культурные слои, и открывшиеся старинные фундаменты.. Археологи так и не были вызваны на эту "стройку века". Потом все это торопливо засыпали землей, и стеллу поставили в другом месте. А теперь решили осквернить и Николину гору! 

Под котельную пробурили даже скважину. Причем, скажина попала прямо на подземный ход. Возможно, это тот самый "потаенный лаз", который вел из крепости в город. Возможно, это сохранившиеся прдземные помещения крепостной башни. Но это так и останется загадкой, поскольку эти сооружения    даже не пытались обследовать...

Непонятна и позиция в этом вопросе благочинного о.Иоанна Лободы. В Концепции Русской Православной Церкви четко записано, что священноначалие должно проявлять заботу о памятниках истории. Неужели для него тепло в храме и купель важнее нашего исторического наследия?

Поскольку информации о том, что будет возводиться на Николиной горе в свободном доступе нет, то я обратился к Ершову В.В., руководителю Можайского отдела Комитета по архитектуре и градостроительству Московской области со следующим письмом: