ЕРОПКИН Иван Федорович (? - 1666),с 1635 года владелец пустоши Глазово, впоследствии село.

Рыльский воевода в 1622 г. Рюрикович (24-е колено). Потомственный думный дворянин. В 1619—1620 гг. воевода в Кадоме, в 1626-1627 гг. - в Осколе, в 1628—1630 гг. — в Белгороде, в 1632 г. — в Севске, в 1633 г. - в Стародубе (Северском), в 1635—1639 гг. — в Верхотурье, в 1641 г. - в Веневе, в 1642-1643 и 1653 гг. - в Вязьме, в 1655-1656 гг. - в Смоленске, в 1659—1660 гг. — в Калуге. В 1650 г. принимал участие в подавлении восстания во Пскове.

Расспросные речи жильца Ивана Писемского, присланного из под Смоленска с отписками от воевод князя Д. М. Черкасского да князя И. Троекурова, о состоянии русского войска пода Смоленском и о положении осажденных в Смоленск. 122 года апреля в 21 день приехали к государю из под Смоленска от стольника и воеводы от князя Дмитрея Мамстрюковича Черкасскаго да от князя Ивана Феодоровича Троекурова жилец Иван Писемской с отпискою, а поехал де он из под Смоленска, тому ныне девятый день; а в роспросе сказал, что стольник и воевода князь Иван Федорович Троекуров был из под Смоленска в походе и, не доходя до рубежа за пятнадцать верст, стоял и опять под Смоленск пришел, того всего было полтретьи недели, а под Смоленск князь Иван Федорович пришел на вербной неделе во вторник, тому ныне десятой день, а в котором месте, не доходя рубежа, стоял, того он, Иван, не упомнит, потому что он в походе не был, а был де он с сотнею вместе под Смоленском в острожку со князем Дмитрием Мамстрюковичем Черкасским. А со князем Иваном де Федоровичем Троекуровым в походе было дворян из городов и детей боярских розных же городов с головами 10 сотен да с атаманы 12 станиц казаков, да татар три городы: Темниковские, Касимовские, Кадомские, а под Смоленск де со князем Иваном Федоровичем назад из походу пришло дворян и детей боярских 8 сотен, а 2 сотни де дворян и детей боярских и татар всех оставил после себя князь Иван Федорович на рубеже для обереганья Литовских людей близко новых острожков, где он новые при себе велел поставить, а приказано де головам с дворяны и детми боярскими и татаром с рубежа ходить в Литовскую землю в войну и для языков, смотря по вестем, а атаманы де с казаки, которые были в походе назад под Смоленск все пришли. А для приходу де Литовских людей поставлено в порубежных местах 4 острожки, и сидят де в тех острожках головы с казаки, а острог де от острога поставлен в четырех и пяти верстах; а головы де в острожках: с Заруцкого с казаки голова Иван Еропкин, да в другом острожку Смольнянин Шемяка Пикин, в третьем острожку Тимофей Шепелев, да Федор Глотов, в четвертом острожке Смолянин Степаном зовут, а чей слывет, не упомнит, да Ондрей Ондреянов, а по скольку человек казаков в острожках, того не ведает. А которые де острожки ныне поставлены по рубежу, и в те де острожки переведены старые люди, которые стояли в острожках от рубежа в 30 верстах. Да которого де дня он Иван отпущен к государю, сказано на прибавку в два острожка: к Тимофею Шепелеву, да к Ондрею Ондреянову трем станицам казаков да татаром де Серпуховским сказано с теми же казаки вместе в поход, а стоять де тем татаром на рубежах. Да того же дня, которого дня князь Иван Федорович пришел под Смоленск, выпущено из Смоленска русских людей мущин и женщин и робят, которые были у Литвы в пахолках, с 70 человек, и те де выходцы сказывают, что в Смоленску хлеб дорог, селдовую бочку купят [121] в шестьдесят золотых, а купят де тот хлеб в Смоленску таем у одних у русских людей, а у Литовских де у лучших людей у шляхты всякаго запасу по невелику, а кормятся больше тем, у которых лошади побиты; а у гайдуков де немец запасу никакого нет и многие де из них опухли и помирают с голоду, а тому де третья неделя убежали из Смоленска гайдуков от голода с 150 человек. А только де немецким людем и гайдуком в Смоленску корму, что им дает Сщутцкой на месяц по золотому на человека, и им де только золотой ставится на два дни, а то де все с голоду помирают, а иные скитаются меж шляхты и своей братьи. Да те же выходцы сказывали: после де того побою, как было дело под Печерским острожком под Смоленском, приходили де на Сщутцкаго все городовые сидельцы, опроче русских, что они под Печерским острожком побиты многие и переранены и, сидя в осаде, помирают голодом, и им де до чего с ним Сшутцким во осаде сидеть и головы свои покласть так же, как и Струсь на Москве все рыцарство погубил, а им де всем Литовским людем и гайдуком и немцем с ним в осаде так не сидеть. И Сщутцкой де упросил у всего войска сроку до вторника на Светлой неделе. Помета: «велеть пытать». Материал взят с сайтаhttp://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Russ/XVI/1560-1580/Akty_Popov_I/81-100/81.htm 20 июня 1632 года на Земском соборе в Москве Россия объявила войну Польше, не дожидаясь истечения срока окончания Деулинского перемирия. По осени, в ноябре-месяце, московским начальным людям Ивану Федоровичу Еропкину и Баиму Болтину поступил приказ выдвинуться в так называемый «Северский поход» под занятые литовцами города Трубчевск и Новгород-Северский против «исконновечных врагов Полских и Литовских людей и Черкас». В составе будущей рати И. Еропкина должны были находиться дворяне и дети боярские из Брянска, Карачева, Болхова, Стародуба, Почепа, Рыльска и Путивля. С Б. Болтиным – дворяне и дети боярские из Новгород-Северского, Рославля, Чернигова, Стародуба, а также конные казаки из Новгород-Северского, Рыльска и Путивля. Для пополнения штата походных ратников И. Еропкин и Б. Болтин, следуя указам от государя, бросили клич о приборе в казачью службу для похода во всех Северских городах и Комарицкой волости всякого рода охочих людей (добровольцев), предполагаемой численностью в 500 человек. К концу ноября 1632 года царская грамота об охочих людях сообщала о том, что те добровольцы Северщины, которые станут писаться в казаки – фиксировать сиих «с отцы и с прозвищи». То есть по имени-отчеству и фамилии, как и писались в то времена служилые люди. Государево жалование охочим казакам предполагалось назначить суммой в 4 рубля. Прибору в казаки подлежали только лично свободные люди, «и из службы из тягла и крепостных ни каких людей в новоприборные казаки не имати». Начальных людей у новоиспеченных казаков предполагалось назначить из числа дворян «кого пригоже и сотников», которым строго-настрого приказывалось следить за новоприборными служилыми людьми. Из Москвы вместе с Иваном Еропкиным охочим казакам должны были поступить порох и свинец, запастись для похода которыми надлежало строго «смотря по тамошнему делу». Свинец и порох впустую расходовать запрещалось, всему было велено вести счет[5]. Полностью укомплектовать штат охочих казаков, правда, не удалось: «и северских, государь, городов, и ис Камарицкой волости охочих людей в казаки нихто не пишуца и в службу не прибираюца». Та небольшая часть северских охочих казаков принимала участие в зимней осаде Трубчевска в 1633 году в лице карачевских и комарицких охочих людей[6]; с Иваном Еропкиным под Стародуб ходили 200 карачевских и трубчевских охочих людей[7]. В начале того же, 1633 года, царским приказом из Большого Дворца было велено набрать в осадную службу понедельных даточных казаков с крестьян всех четырех станов Комарицкой волости. Вплоть до осени этого же года комарицкие крестьяне выставили до 700 даточных казаков, вооружением которых являлись пищали, рогатины и топоры. По завершению Смоленской войны в 1634 году даточные казаки были возвращены в положение дворцовых крестьян. Материал взят с сайта "Комариченин". Сведения, относящиеся к истории этого времени опубликованы в книге Г.М.Пясецкого об Орловской епархии. «В 1645 году воевода Иван Федорович Еропкин, посланный для приема города от литовского Державина Павла Солтыка, докладывал что в Трубчевске нету ни одной Православной Греко–Российской Церкви, а только имеются два древних костела, из коих один вполне отстроен и стоит над гробами князей Трубецких, а другой выведен постройкой под кровлю… В 1646 году, ноября 4-го дня, царь Алексей Михайлович, по благословительной и освятительной грамоте Патриарха Иосифа, велел воеводе Еропкину переделать верх католического костела и установить на нем главу по греко–российскому обычаю церквей, обратив это здание в соборную церковь во Имя Живоначальной Троицы… Священниками к устроенному таким образом храму определены: Брянского у., села Козловки, Симон Михеев и села Речицы Абрам Васильев, отцы которых были прежде священниками при соборной церкви». Тогда же вновь устроенный храм царь снабдил богатыми украшениями, св. сосудами, иконами, облачениями, богослужебными книгами, утварью и прочим. «Весною 1650 года воевода Патрикий Степанович Исупов, на сумму 20 рублей из казенных таможенных доходов, пристроил к соборному Троицкому храму паперть и колокольню с лестницами». Материал взят с сайта "Город Трубчевск".