В этом году исполнилось 445 лет Новгородскому разорению (1570 г.), чудовищному и бессмысленному уничтожению Иваном Грозным Новгорода.
****
Над Третьим Римом три печати
Отверзли Агнеца персты.
Четыре ангела стояли
В концах земли.
И семиглазый, семирогий,
Он гнев Господень возвестил,
И были молнии и грозы,
И Сфинкс с небесной тверди возопил:
-Вот черный конь, подобный мраку,
На нем слуга кромешной тьмы.
И царский плащ, венец и латы
Его темны.
Смертями, кровию и страхом
Мерила доверху полны.
Гряди и виждь, и трепещи!
Но крепко ангел полуночи
Свой алый держит щит.
Ясны смарагдовые очи
И ясен сардоникс ланит.
***
Кромешный царь свои полки
Велел поднять до свету.
Всю ночь читал он грамоту с изветом,
О том, что в Новогороде купцы,.
Посад и градские концы,
А паче иереи,
Московской власти дольше не терпя,
Умыслили отдаться в длани короля –
О, лютые злодеи!..
В морозный стылый мрак
Выходят строиться дружины.
В высоких черных куколях,
Застыли лица как личины.
Храп лошадей, бряцанье стали…
И ярый царский глас:
- На нас
Рабы лукавые восстали!
В неровном свете факелов
Страшны ряды опричных чернецов.
-В седло! В набег! Топить в крови
И Новоград, и все пятины изменныя земли!
Бояр и житьих мужиков, и всяку чадь
Велю я смертию карать!
Крамольников богатья,
Их серебро, коней и платья,
Их жен и дочерей - я вам дарю.
Усердствуйте, опришные, царю!
Набат ударил в стылой тьме,
Ворота настежь в Слободе
Со скрипом распахнула стража.
В тоске шальной и злой, куражась,
Разбойно ветер засвистел.
Господня гнева час приспел.
***
Опричные полки
Подняты до рассвета.
- О, грозный царь! Не верь извету,
Не повели казнить своей земли!
Останови до свету
Алкающих и блуда, и крови.
До днесь храним десницей Параклета
Смири свой гнев и верь мужам совета,
Хотящим мира и любви…
Но гнев царя неумолим:
- Изменников карать велим!
Забил набат, тревожно зазвенели тулумбасы,
Распахнуты врата.
Татарский клич гайда-гайда!
Повис над стылыми церквями.
Опричники со смоляными факелами
Тесня ряды, звеня уздами,
С весельем диким во сердцах
Спешат, взрывая снежный прах.
***
До свету шли полки,
Но с первым проблеском зари
Опричных воевод приказ
Кричали в сотнях есаулы:
-В загон! В загон! Рассыпаться цепями!
Ловитва началась! Все жечь и сечь!
Устлать свой путь крамольников телами,
Оберегая государя честь!
В намет пошли кромешных орды.
А на расшитых чепраках
Царевым ворогам на страх
Оскаленные волчьи морды.
Застыли города, и пажити, и реки
Среди снегов и тишины.
Предвечный суд решил до веку –
Рабы твои, Господь, грешны!
И проступили знаки на куполе небес:
Багряные щиты и грозный вид очес.
И меры гнева все пролиты до дна.
Все ближе, ближе кромешная орда…
И черный конь, подобный мраку,
Несет в снегах посланца тьмы.
И царский плащ, венец и латы
Его темны.
Смертями, кровию и страхом
Все дни его полны.
Утешь, Господь, и отпусти вины
Рабам своим, имян их сам веси.
***
Над Третьим Римом три печати
Отверзли Агнеца персты.
Четыре ангела стояли
В концах земли.
С зарею ангел полуночи
Отвел свой рдяный щит.
Темны смарагдовые очи,
И темен сардоникс ланит.
Отверзли Агнеца персты.
Четыре ангела стояли
В концах земли.
И семиглазый, семирогий,
Он гнев Господень возвестил,
И были молнии и грозы,
И Сфинкс с небесной тверди возопил:
-Вот черный конь, подобный мраку,
На нем слуга кромешной тьмы.
И царский плащ, венец и латы
Его темны.
Смертями, кровию и страхом
Мерила доверху полны.
Гряди и виждь, и трепещи!
Но крепко ангел полуночи
Свой алый держит щит.
Ясны смарагдовые очи
И ясен сардоникс ланит.
***
Кромешный царь свои полки
Велел поднять до свету.
Всю ночь читал он грамоту с изветом,
О том, что в Новогороде купцы,.
Посад и градские концы,
А паче иереи,
Московской власти дольше не терпя,
Умыслили отдаться в длани короля –
О, лютые злодеи!..
В морозный стылый мрак
Выходят строиться дружины.
В высоких черных куколях,
Застыли лица как личины.
Храп лошадей, бряцанье стали…
И ярый царский глас:
- На нас
Рабы лукавые восстали!
В неровном свете факелов
Страшны ряды опричных чернецов.
-В седло! В набег! Топить в крови
И Новоград, и все пятины изменныя земли!
Бояр и житьих мужиков, и всяку чадь
Велю я смертию карать!
Крамольников богатья,
Их серебро, коней и платья,
Их жен и дочерей - я вам дарю.
Усердствуйте, опришные, царю!
Набат ударил в стылой тьме,
Ворота настежь в Слободе
Со скрипом распахнула стража.
В тоске шальной и злой, куражась,
Разбойно ветер засвистел.
Господня гнева час приспел.
***
Опричные полки
Подняты до рассвета.
- О, грозный царь! Не верь извету,
Не повели казнить своей земли!
Останови до свету
Алкающих и блуда, и крови.
До днесь храним десницей Параклета
Смири свой гнев и верь мужам совета,
Хотящим мира и любви…
Но гнев царя неумолим:
- Изменников карать велим!
Забил набат, тревожно зазвенели тулумбасы,
Распахнуты врата.
Татарский клич гайда-гайда!
Повис над стылыми церквями.
Опричники со смоляными факелами
Тесня ряды, звеня уздами,
С весельем диким во сердцах
Спешат, взрывая снежный прах.
***
До свету шли полки,
Но с первым проблеском зари
Опричных воевод приказ
Кричали в сотнях есаулы:
-В загон! В загон! Рассыпаться цепями!
Ловитва началась! Все жечь и сечь!
Устлать свой путь крамольников телами,
Оберегая государя честь!
В намет пошли кромешных орды.
А на расшитых чепраках
Царевым ворогам на страх
Оскаленные волчьи морды.
Застыли города, и пажити, и реки
Среди снегов и тишины.
Предвечный суд решил до веку –
Рабы твои, Господь, грешны!
И проступили знаки на куполе небес:
Багряные щиты и грозный вид очес.
И меры гнева все пролиты до дна.
Все ближе, ближе кромешная орда…
И черный конь, подобный мраку,
Несет в снегах посланца тьмы.
И царский плащ, венец и латы
Его темны.
Смертями, кровию и страхом
Все дни его полны.
Утешь, Господь, и отпусти вины
Рабам своим, имян их сам веси.
***
Над Третьим Римом три печати
Отверзли Агнеца персты.
Четыре ангела стояли
В концах земли.
С зарею ангел полуночи
Отвел свой рдяный щит.
Темны смарагдовые очи,
И темен сардоникс ланит.